Мир деревенского жителя всегда был населен фантастическими существами. Лес шумел от перебранок Лешего с Бабой Ягой, Водяной с русалками обретались в речке, ну и домашняя нечисть, такая как Кикиморы, Домовые, Шишки, вообще подстерегала на каждом шагу. Как в таком случае быть мамочке, на руках у которой любимое чадо? Ну, конечно же, защищать, оберегать и лелеять его хрупкую жизнь.

В старое время охранять жизнь младенца следовало уже с момента зачатия. Когда становилось понятно, что на свет скоро появится малыш, будущую маму скорее прятали от чужих глаз и ограничивали ее местопребывание родным домом, двором и садом-огородом. Смотреть она должна была только на красивое, избегать страшных видом людей и зверей, чтобы не родить от испуга некрасивое дитя. Для собственной безопасности и оберега родного дитяти женщина использовала много хитрых приспособлений — обвязывала вокруг пальца красную шерстяную ниточку, клала в карман пучок намертво запутавшейся пряжи и всегда имела при себе железные острые предметы — иголки, ножницы, нож. Еще в дело годились соль, освященная на Пасху, и кирпичик от домашней печки. Все это вовсе не хаотичный набор предметов, а маленький защитный арсенал, наличие которого давал маме некоторую уверенность, что с ней и будущим чадом все будет в полном порядке. Божьей милостью чадушко рождалось на свет — что первым делом делала повивальная бабка или свекровка? Омывала младенчика, но не простой водою. Накануне родов она заранее ходила на речку — как можно подальше от чужих глаз — и набирала вдоль по течению, ближе к руслу, самой чистой воды. Вернувшись, бабка лила ее на дверную скобу или собственный локоть таким образом, чтобы вода омыла его и стекла обратно в ведро, да при этом приговаривала:

Как вода на локте
Не держится,
Так бы и на младенчике
Ни уроки (порча),
Ни призоры (сглаз)
Не держались! Заговоренную таким образом воду после умывания девочек выливали в малинник — чтоб красавицей росла, а «мальчишечью» воду выливали на перекресток дорог — на счастье. Кстати, этот прием был широко в ходу на протяжении всего детства, только в воду еще добавляли холодных угольков из печки количеством три или девять штук.

Непосредственно после родов традиция оберегов продолжалась. Новорожденному отрезали пуповину — у девочек на прялке, у мальчиков на топорище или книге — чтоб стал ученым или мастером. После повивали дитя — то есть перевязывали пуповинку льняной ниточкой, надевали на голое тело маленький шерстяной поясок и закутывали младенца в чистую ношеную льняную рубашку матери или отца — только теперь ему уже ничего не грозило. Кстати, с опояской человек потом не расставался до конца своих дней — некоторые даже в бане с ней мылись, а человека, которого осуждали, называли с укором «распоясавшимся».
Если младенец долго плакал, это тоже не считалось случайностью, а было проделками мелких злых духов, специализирующихся именно на детских болезнях и криках. «Плаксы» и «Криксы» тут же отсылались матерью «под пень, под колоду, под белую березу, где человек не ходит и дикий зверь не рыщет». Туда же, видимо, отправлялся и «Вопун». А боль посылали на самую верхушку самого высокого дерева:

У волка боли,
У лисы боли,
А у Николаши боль
На березку в лес улети. А вот с «Ревом-Полуночницей» поступали хитрее — ее парили в жарко натопленной бане. Для этого мыли ребенка маленьким душистым веничком, а мама трижды приговаривала: «Кого паришь? — Парю Рев-Полуночницу», а потом окатывала малыша чистой водой с приговором:

Вода текучая,
Дитя растучее,
С гуся вода,
С тебя вся худоба!
Водичка — книзу,
А дитятко кверху! С тех пор малыш, как водится, спал, как младенец. Правда на всякий случай мама все же приговаривала ему на ночь:

Ложись камушком,
Вставай перышком. И подкладывала в самое дно люльки все те же железные предметы — например ключ или ножик. На всякий случай.
А еще то, что мы называем сегодня погремушками, восходит по своему происхождению к тем же оберегам — берестяным шаркункам. Считалось, что спрятанная в коробочку из березовой расписной коры горошина своим шумом отгоняла от ребенка невидимых Злыдней, а заодно и забавляла его.
Был еще один персонаж в народной мифологии — Обмениха, существо просто с отвратительной чертой своего поведения: если младенчик оставался один, без молитвы, нательного креста или оберега, она уносила его в темный лес, подложив вместо него в колыбельку полено. Заколдованным родителям этот чурбан казался собственным ребенком, которого нельзя было ни насытить, ни утешить. Так и орало деревянное чудище с утра и до ночи, пока кто-нибудь из родителей не понимал обман и не заказывал в церкви сугубую молитву за ребенка. Поэтому редкая родительница оставляла малыша, не перекрестив и не благословив его. Недаром наши предки считали, что «без бога не до порога».
Если малыш с трудом засыпал, мама, нянька или бабушка мастерила для него куколку Бессонницу. Из обычного белого клочка ткани формировали круглую голову, потом приделывали ручки, а остаток платка широким подолом заменял кукле ножки. После клали тряпичную барышню в колыбельку со словами:

Рев-Бессонница!
Играй этой куколкой,
А не моим дитятком! Раз память об этом обряде до-шла до наших дней, значит, Бессонница покупалась на эту уловку. Попробуйте сами, может, и ваш ребеночек забудет о полночных просыпаниях.
Еще в колыбельку могли класть куколку Нянюшку. Мягкая, яркая и полногрудая красавица дарила радость, тепло и уют малышам до трехлетнего возраста. Делалась она самыми близкими людьми с добрыми мыслями о малыше, непременно в душевном настроении и из лоскутков от «счастливого» платья — того, в котором с мамой случалось все только самое хорошее. Такая Нянюшка занимала почетное место в сундуке и даже передавалась по наследству внукам и правнукам. Скажете, чепуха? Грех не согласиться современному человеку. Но как тогда поступить с одной очень известной народной сказкой? В ней куколка, которую мать перед смертью оставила дочке, ей помогала, от бед оберегала и даже пособила хозяйке выйти замуж за доброго молодца, несмотря на происки всяких Двуглазок, Трехглазок и злобной мачехи. Вспомнили? А вот в сказках как раз случайностей и не бывает!
А как же нам быть сегодня, когда приемы обережья несколько подзабылись, да и некогда кукол делать, и настроение не всегда подходящее… Ну, «лень — мать всех пороков», про это мы не будем забывать, так что, не ленясь, будем благословлять наше чадушко на сон, перед едой и на всякое доброе дело. Можно по-прежнему приговаривать про гуся, когда омываем малыша водой, или желать ребенку счастья-доли, здоровья и добра — вода равнодушной к таким просьбам не останется. Помните, что самый главный оберег крохи — это ваша любовь.

Nanya.ru Ильичева Анастасия