Все последующие недели я была полностью поглощена обустройством ателье — закупала оборудование, подыскивала персонал, занималась оформлением помещения и своего личного кабинета. Целая линия одежды была уже готова на эскизах, и мне не терпелось поскорее вдохнуть в нее жизнь.

Как мне позже стало известно, сюрприз в виде помещения под ателье Влад планировал приурочить ко дню рождения сына, до которого оставалось чуть меньше двух недель. Но, ввиду последних событий, он решил немедленно переключить мое внимание на новую деятельность. И это было как нельзя кстати. Приятные хлопоты, связанные с ателье, отвлекали меня от грустных мыслей, придавали уверенности в завтрашнем дне, позволили мне вновь почувствовать себя деятельной личностью, стремящейся к определенной цели.
Я снова могла работать, общаться  с людьми, вести переговоры. Долгожданная свобода вскружила мне голову. Больше не  нужно было прятаться и скрываться, облачаясь в серые неприметные наряды. Долгое забвение осталось позади,  настало время заявить о себе в новом амплуа модного дизайнера. До всеобщего признания мне было пока далеко, но я не видела никаких серьезных препятствий у себя на пути. Давняя судимость никак бы не отразилась на моем новом имидже. Влад хорошо потрудился над тем, чтобы бывших базистов рассматривали не как потенциальных уголовников, а как жертв несправедливого стечения обстоятельств и новых героев нации. Звание героини мне было конечно ни к чему, но то, что на моем имени больше не будет клейма убийцы, меня вполне устраивало.
Странно было осознавать, что увлеченность новым делом так легко вытеснила из моего сознания тоску по Жану. Нет, сердце все еще покалывало от воспоминаний о нем, но я научилась отвлекаться от грустных мыслей, могла на какое-то время заставить себя не думать о нем. Радуясь такому положению дел, я надеялась, что в один прекрасный день я проснусь и пойму, что чувства к этому человеку покинули меня навсегда.
Когда я жила на базе и была счастлива с Жаном, то думала о том, как примитивны были мои представления о счастье до встречи с ним. Я гналась вверх по карьерной лестнице, делала немалые успехи и упивалась этим. Теперь же я размышляла о том, что каждому в этой жизни отведено свое. Мне повезло, я в своей успела насладиться и головокружительным успехом и головокружительной любовью. Совместимы ли эти вещи? Почему нет? Но прилично ли мечтать об этом? Далеко не каждому человеку выпадает хоть какое-то большое счастье. Сейчас же моему положению может позавидовать любая женщина – любящий муж, по совместительству самая ключевая фигура в стране, что делает его к тому же влиятельным и богатым, двое прелестных детей, положение в обществе, свое личное дело. Так может хватит уже бога гневить? Может пора научиться быть счастливой, не смотря на то, что некоторые мои мечты так и не сбылись?
Со временем я начала предпринимать попытки быть хорошей женой, решив, что возможно пришло время забыть старые обиды и перестать быть неблагодарной стервой. Влад, между тем, оставался немного холоден и отстранен, хотя радовался моим успехам и с удовольствием слушал мои отчеты о проделанной работе. Меня же еще не раз посещало то неприятное чувство, которое я испытала при виде риэлторши Светланы во время первого посещения будущего ателье. Почему-то до этого момента я не задумывалась, о том, что мой муж по разным делам общается со множеством женщин, и кто знает сколько из них так молоды и привлекательны, как эта Света. Кроме того, ему даже не обязательно обращать на них внимание, они сами готовы стелиться штабелями перед таким мужчиной, как он. Впервые за долгие годы знакомства с Владом, возможно даже благодаря тому восхищенному взгляду Светланы, я поняла, что он достаточно привлекателен и может вызывать немалую симпатию у женщин. Это на базе я была одна такая распрекрасная, а здесь красавиц писаных пруд пруди —  менее взбалмошных, более покорных.
Так, я неожиданно для себя начала задумываться о том, почему Влад так поздно приходит с работы, чаще стала дожидаться его, не ложась спать под предлогом бессонницы, а сама пристально присматривалась к нему, пытаясь уловить хоть что-то, что подтвердило бы мои догадки. Но рано или поздно наступали такие моменты, когда все мои сомнения развеивались как дым. Одним взглядом, одним прикосновением он умел дать понять, что я по-прежнему единственная и неповторимая для него, хотя я никогда и не просила его об этом.
Прошло не больше года, когда ателье уже успешно начало функционировать, выпустило две линии одежды под маркой «Марго» и обзавелось неплохой клиентурой. На фасаде красовалась скромная надпись «Дом моды Маргариты Рассказовой». Известную фамилию мужа мне афишировать не хотелось. Она бы непременно затмила все мои личные достижения, и всеобщий интерес сосредотачивался бы только на моей персоне, причем не как на дизайнере одежды, а как на супруге знаменитого Жданова.
Несмотря на успешно развивающийся бизнес, мне явно не хватало хорошей раскрутки. Пришло время восстановить старые связи с деятелями из мира моды. Первый, о ком я подумала, естественно был Павел Бой. Сама не знаю, почему я не пыталась связаться с ним раньше. Возможно из-за бешеного ритма, в котором я жила, полностью отдаваясь новому делу, а может подсознательно мне хотелось достичь определенного уровня и предстать перед Боем «во всей красе».  Ведь в свое время именно он научил меня идти к своей цели, минуя все преграды, добиваться успеха любой ценой, быть мужественной и сильной в сложных ситуациях.
Единственной ниточкой к Павлу была редакция журнала и я, не задумываясь, набрала заветный номер.
— Редакция «БойТаун», добрый день! – весело проворковала секретарша.
По голосу сложно было оценить та ли это самая девушка, ответившая мне пару лет назад, когда я впервые пыталась связаться с Павлом. Сейчас мне предстояло под благовидным предлогом вытянуть из нее мобильный номер телефона шефа, и я уже приготовилась врать на ходу.
— Здравствуйте, мне нужно переговорить с главным редактором, господином Боем, — начала было я складывать красочную легенду.
— К сожалению, он сейчас вышел на обед, что-нибудь передать?
Я так и застыла с открытым ртом. Какая невиданная удача! Бой в городе. Я застала его в один из его коротких визитов в Москву. Или может быть он уже переехал обратно насовсем? Я решила уточнить:
— Скажите, а как долго Павел Юрьевич пробудет в Москве?
— Он попросил забронировать обратные билеты на пятницу, — похоже секретарша осталась прежняя, судя по ее словоохотливости, которая была мне так на руку.
Билеты на пятницу, а сегодня вторник. У меня в запасе еще несколько дней, но лучше не затягивать.
— Скажите, сегодня он еще вернется в офис и пробудет на месте какое-то время?
— Я полагаю, что да. Вы хотите оставить ему сообщение?
— Нет, спасибо, я планирую нанести личный визит, — говорила я уже скорее не с секретаршей, а сама с собой.
— Позвольте, я запишу вас. У шефа очень плотный график.
— Благодарю, это лишнее.
Я положила трубку и почувствовала, как теплая волна пронзила все мое тело, ладони были мокрыми от волнения. Я была настолько возбуждена, что даже позволила себе закурить прямо в своем кабинете. Дрожь в теле не унималась, при мысли о скором свидании с Павлом меня бросало в жар.  Да, меня очень волновала предстоящая встреча, но еще больше я переживала за то, чтобы не упустить эту возможность повидать его. Поэтому  я, наскоро кое-как доделала срочную работу, раздала распоряжения своим помощникам и пулей вылетела из офиса.
До здания редакции, находящегося на Ордынке, я доехала быстро, менее чем за полчаса. Еще минут двадцать посидела в машине, собираясь с мыслями, поправляя макияж и замирая каждый раз, когда двери здания редакции открывались.  В итоге, набравшись решимости, я вышла из машины и направилась к входу в серое трехэтажное здание.
Зайдя внутрь, я почувствовала  совсем забытый запах, немного спертый,  но сладковато-пряный. Так пахло только в парадном, он был до сих пор не отреставрирован. У меня слегка закружилась голова, так повлиял на меня этот аромат, которого я не слышала двенадцать лет —  запах молодости, надежд, предвкушения. Я с трудом поборола нахлынувшую ностальгию и поднялась на второй этаж. Офис изменился до неузнаваемости – поменяли мебель, понаставили перегородок, которые имитировали отдельные кабинеты. В первые секунды я даже растерялась, но быстро взяла себя в руки и уверенно проследовала в том направлении, где раньше располагался кабинет главного редактора. Слава богу, особого внимания я не привлекла, хотя сама мельком заметила пару знакомых лиц. Меня это не сильно удивило – коллектив в журнале был сплоченный, жалованьем работников не обделяли, поэтому текучки тут никогда не наблюдалось. Наконец я вздохнула с облегчением, кабинет шефа находился на прежнем месте, о чем свидетельствовала стойка личного секретаря главного редактора, расположенная рядом с кабинетом.
Теперь нужно было действовать решительно. Девушка за стойкой одарила меня лучезарной улыбкой, и уже открыла рот, видимо для того, чтобы поинтересоваться целью моего визита, но я не останавливаясь прошла мимо нее, лишь кинув:
— Меня ждут.
Я, конечно, сильно рисковала оказаться в неловком положении. Павла могло не быть в кабинете, он мог там быть не один, в конце концов, его кабинет могла давно занять Вера, ставшая его первым заместителем.  Но я также боялась, что моя решимость улетучится и мне придется долго объясняться с секретаршей, кто я и почему пришла без приглашения. Она передаст по телефону информацию о приходе некой Маргариты Рассказовой, шеф не поверит своим ушам, и в итоге мой выход будет смазан и неэффектен. Но когда дверь кабинета главного редактора бесшумно закрылась за моей спиной, сомнений не осталось – кто не рискует, тот не пьет шампанского! Павел сидел в кабинете один за большим дубовым столом, полностью погруженный в разговор по телефону и свой ноут-бук.
— Одну секунду,- бросил он в мою сторону, не поднимая глаз и жестом указывая на стул для посетителей.
Я так и осталась стоять, как вкопанная, заворожено слушая его голос,  разглядывая едва заметные мимические морщины на его лбу. В целом он не сильно изменился, немного поправился, появилась проседь на висках, но эти детали я заметила еще когда разглядывала его фото в интернете. Я невольно подумала о том, как же хорошо может выглядеть мужчина в сорок шесть лет, если он всегда следит и ухаживает за собой. На вид Бою сложно было дать больше сорока. Пожалуй, даже мой муж, будучи на два года моложе Боя, выглядел старше. Однако успокаивало то, что помимо всего прочего в его лабораториях  усиленно трудились и над эликсиром молодости в том числе.
Павел разговаривал с невидимым собеседником по-итальянски, поэтому мне сложно было оценить, как скоро закончится разговор, и я удостоюсь внимания шефа. Между тем, волнение внутри меня нарастало, ноги подкашивались и чтобы не потерять самообладание, я громко сказала:
— Паша, привет.
Он резко замолчал, затем перевел взгляд на меня и несколько секунд смотрел в недоумении.
— Это я. – добавила я.
Наконец, лицо его прояснилось. Он медленно поднялся из-за стола, отбросив в сторону мобильник, и неспеша направился ко мне. Я тоже сделала пару шагов навстречу и через несколько секунд мы слились в крепких объятиях. Мне уже не хотелось ничего строить из себя, говорить подготовленные заранее фразы. Я, наконец, расслабилась, и слезы радости брызнули из моих глаз. Я и забыла, как близок мне этот человек, как спокойно и уютно в его объятиях, как комфортно быть самой собой в его обществе  и как часто мне не хватало именно его совета и поддержки. Когда Паша отстранился от меня, чтобы получше разглядеть и убедиться, что я не мираж, я увидела, что и в его глазах застыли слезы.
— Марго, —  шептал он,  — Я глазам своим не верю. Это правда ты? Куда ты испарилась тогда? Почему не отвечала на мои письма, я с ног сбился…
— Паша, я знаю, но я никак не могла предупредить тебя. Я никого не могла предупредить.
— Где ты отбывала срок? Когда вышла? – он как-то неуверенно задавал этот вопрос, оглядывая меня с ног до головы. Оно и понятно, мало кто после долгих лет тюрьмы выглядит лучше, чем до заключения под стражу и облачается в костюмы от Шанель.
— Паш, я не была в тюрьме, но я была в полной изоляции от общества на протяжении десяти лет. – видя абсолютное непонимание на лице Павла, я постаралась как можно быстрее и четче изложить суть вещей, — Я одна из базистов, а мой муж — Владислав Жданов.
Я выдержала паузу, чтобы у Павла была возможность переварить услышанное.
— Тот самый Жданов, который год назад явился из неоткуда и начал сыпать новыми изобретениями и открытиями?
— Да, Паш. И именно в это «неоткуда» я и попала двенадцать лет назад, прямо на следующий день после нашей с тобой последней встречи. Во время нашего последнего свидания я еще ни о чем не подозревала, а через пару часов ко мне пришел этот человек, Владислав Жданов и предложил  стать частью некоего глобального проекта, вместо того чтобы отправляться в тюрьму. В тот же день я, недолго раздумывая, согласилась.
— Но как они вышли на тебя? Почему именно ты? Рит, я не понимаю? И замуж он тебя сразу позвал?
— Паша, это очень долгая история, и если у тебя есть время, то я готова тебе все рассказать. Я представляю, как ты переживал, но я не могла ничего поделать, у меня не было выбора, разве что между тюрьмой и какой-то неведомой, но свободой.
— Конечно, дорогая, давай присядем на диван. Устраивайся поудобнее, я сейчас попрошу, чтобы нам принесли кофе.
Наблюдая, как Бой взволнован и воодушевлен, я почувствовала себя ужасно виноватой, что не попыталась связаться с ним раньше, хотя бы в прошлом году, когда мне уже не нужно было ни от кого скрываться, и я могла свободно обнаружить себя для друзей и знакомых. Он был действительно невероятно рад меня видеть. От потрясения все его действия носили слегка заторможенный характер. Он лично вышел из кабинета, чтобы попросить секретаршу принести кофе, вместо того, чтобы, как положено, озвучить свою просьбу по громкой связи, долго бесцельно маячил передо мной по кабинету, пока наконец не присел рядом и не взял меня за руку.  Теперь, когда он принял позу «весь во внимании», я начала свой длинный, местами путаный рассказ. У меня не было ни малейшего желания хоть что-то утаивать от Павла. Наоборот, очень хотелось выговориться, тем более, у меня не было сомнений, что этот человек захочет и сможет меня понять.
За окном уже смеркалось, и была выпита не одна чашка кофе, когда я закончила свой рассказ. Паша почти не перебивал, только иногда уточнял некоторые упущенные мной детали.
— Ну что ж, — подытожила я, — У тебя еще будет время переварить все услышанное, а сейчас расскажи мне, что происходило в твоей жизни все эти годы, как тебя занесло в солнечную Италию?
— Ну, у меня все гораздо проще и обыденнее. Первые пять лет после твоего… — Бой замешкался, — исчезновения я оставался в Москве, жизнь шла своим чередом, но я уже был не тот. Меня не покидало чувство вины за твою загубленную судьбу. Все, каждая мелочь, напоминала о тебе. Я, как и прежде, часто выезжал заграницу по работе, но никогда всерьез не подумывал о переезде. Главным в жизни для меня —  было дождаться тебя и выполнить свое обещание, обеспечив тебе достойную жизнь. Но однажды позвонил мой старый друг, мы вместе учились в институте, и так вышло, что оба попали в сферу моды. Он уже несколько лет жил в Риме, и мы часто встречались во время моих визитов в Италию. Вот, в один из таких визитов я и рассказал ему нашу с тобой невеселую историю. С того момента у него в голове поселилась мысль «помочь» мне во что бы то ни стало. Он часто говорил о том, какая жизнерадостная и светлая страна Италия, и как намного легче там зарубцовываются все душевные раны. Он, в общем-то, знал, о чем говорил, здесь в Москве он потерял жену и дочь, после чего и распрощался с этой страной.

Так вот, он позвонил, весь такой воодушевленный, сообщил, что собирается открывать модельное агентство, предложил мне стать его компаньоном. Я поразмышлял некоторое время, но довольно скоро принял его предложение. Московскую квартиру я продал, а вот журнал оставил за собой, его я собирался сберечь для тебя, поэтому и назначил исполняющей обязанности твою старую подругу Веру. Справлялась она посредственно, поэтому раз в полгода я приезжал, проверял дела редакции, наводил порядок.  А вот с агентством в Риме дела шли очень хорошо. И вообще в Италии действительно получилось неплохо отвлечься, но в глубине души я понимал, что мое место в России, а здесь я временно, можно сказать – на каникулах. Я даже точно знал год, в котором покину гостеприимную Италию – ровно через тринадцать лет после вынесения решения суда по твоему делу.
— Теперь твои планы изменятся?- я задала этот вопрос с трепетом в голосе.
— Нет. Если только ты не переедешь в Италию. – усмехнулся он.
— Паш, ты пугаешь меня. Неужели ты до сих пор… не устроил свою личную жизнь?  Неужели до сих пор не появилось женщины, ради которой ты готов, наконец, расстаться с прошлым?
— Нет. Но появилась женщина, которая готова следовать за мной. Теперь, конечно, все изменилось, тебе больше не нужна моя помощь, тебе и я собственно больше не нужен, — последнюю фразу он сказал застенчиво глядя на меня исподлобья.
— Паша, не дури! – обиделась я и легонько толкнула его плечо, — Ты мне очень нужен! Как никогда! Ты мой единственный близкий человек, ты не представляешь, как необходимо мне порой просто выговориться, а до твоего появления было совсем некому. Ладно, расскажи мне про нее.
— Мы с Изабель познакомились спустя почти год моего пребывания в Риме. Сначала были просто друзьями. Я почувствовал в ней родственную душу, она даже чем-то напоминала мне тебя. Красивая, выдержанная, гордая, умная – именно такой я представлял и тебя в ее возрасте. Она вызывала доверие, и как-то раз в тихой кафешке за бокалом красного вина я поведал ей свою печальную историю. И ты знаешь, каким-то непонятным образом, она вселила в меня уверенность и надежду. Мне стало так легко, я испытал давно забытое чувство. Как это… дежа вю. Так же и ты когда-то давно в свои девятнадцать лет, когда я тяжело переживал развод с женой и мучился чувством вины, заставила меня поверить в возможное счастье. Так же как и тогда с тобой, мне  захотелось  не расставаться с этой женщиной никогда. Мы стали жить вместе, живем счастливо и по сей день. Но, не смотря на это, ни дня не проходило, чтобы я не думал о тебе. Порой мне казалось, что я не могу восстановить в памяти твое лицо, твои черты,  и мне становилось страшно и совестно от мысли, что я забываю тебя. А на другой день воспоминания накатывали с такой силой, что мне казалось, что вот она ты, стоишь передо мной, смотришь умоляющим взглядом, а я не могу дотронуться до тебя, не могу тебе помочь. В такие моменты мне становилось совестно и перед Изабель, казалось, она видит меня насквозь, чувствует, что мое сердце ей не принадлежит, и при этом молчит. А сейчас у меня, наконец, появилась исключительная возможность разобраться  в своих чувствах, потому что ты сидишь прямо передо мной живая, не мираж. И если пройдет еще минут пять, я без колебаний скажу – я люблю тебя.
— Только не говори об этом моему мужу.
— Что?
— Я хочу вас познакомить.
— Не боишься?
— Нет. Даже если эта идея окажется неудачной, то ничего страшного не произойдет. Жданов — выдержанный, уравновешенный человек, ты – вообще сама любезность. Это не просто моя прихоть. Я очень хочу, чтобы два выдающихся человека нашли общий язык, чтобы мой муж убедился, что на моем пути попадаются не только трусы и предатели, но и настоящие друзья с большой буквы.
— Хорошо, Марго. Как скажешь,- улыбнулся Бой.
— И пообещай мне, что ты не откажешься от своей идеи вернуться в Москву. Изабель ведь приедет с тобой?
— Хорошо, хорошо, обещаю тебе, дорогая. Не волнуйся, я решил это уже давно. Я понял, что нигде я так не могу творить так, как в родной стране. Тем более благодаря твоему мужу наша многострадальная отчизна вновь становится ведущей мировой державой, — подмигнул он, — А что касается Изабель, она уже согласна жить на два дома.
— Как все замечательно складывается, — воодушевилась я, как ребенок, — Не могу припомнить более прекрасного дня за последние годы! Итак, завтра же, как только освободишься, приезжай в мой Дом моды. Мне необходимо услышать твое авторитетное мнение по поводу моих творений. А потом сразу же поедем ко мне домой ужинать, знакомиться с моей семьей.
Мы тепло расцеловались на прощанье. Из редакции я ехала окрыленная и счастливая. Осталось только аккуратно преподнести мужу последнюю новость.
Я с волнением дожидалась Влада с работы. Ходила по кухне взад-вперед, боялась, что муж пошлет меня подальше с этой идеей всеобщего примирения.
Жданов пришел усталый, но воодушевленный. Начал рассказывать,  о том, что сегодня в лабораториях была доработана вакцина от очередного тяжелого заболевания. Я, покорно кивая, дослушала до конца, и когда Влад, расстегивая на ходу рубашку, уже направился в спальню, окликнула его.
— У меня тоже новости.
Влад остановился в дверном проеме и подпер косяк.
— Что-то срочное, родная? Я без сил.
— Сегодня я была в редакции БойТаун, виделась с Павлом.
Лицо Влада, наконец, приобрело более заинтересованное выражение.
— Ты же говорила, он живет в Италии.
— Да, так и есть. Но иногда он все же приезжает в Москву по делам. И так получилось, что именно в один из таких визитов я и застала его. Мы договорились, что завтра он приедет в Дом моды, оценит мои модели, посоветует в каком направлении двигаться дальше. А потом я пригласила его к нам на ужин. Хочу вас лично познакомить. Так что будь добр, приходи завтра домой пораньше.
Влад усмехнулся и развел руками.
— Ты хочешь меня окончательно добить? Хочешь, чтобы я всех твоих бывших знал в лицо?
— Нет, хочу, чтоб ты забрал назад свои слова о том, что я не разбираюсь в людях.
Тут я дала понять, что разговор окончен и проследовала в спальню мимо мужа, так и оставшегося стоять в дверном проеме.
— Только не вздумай ничего готовить сама, закажи еду в хорошем ресторане! – кинул он мне вслед, — А то будет неудобно перед столь важным гостем.
Я улыбнулась про себя. Пусть лучше Влад подтрунивает надо мной, чем негодует, выкрикивая «Не бывать этому!»

Продолжение следует…

Ольга Гуляева