подругиНа следующее же утро, сразу после завтрака, я получила от местного «завхоза» ключи от библиотеки. Лариса проводила меня к двухэтажному корпусу, который находился на противоположенной от основного корпуса стороне аллеи.

— Вот здесь на первом этаже твоя библиотека, а на втором медпункт. Обустраивайся,  осваивайся,  в общем, удачи!
— Спасибо, Ларочка.- поблагодарила я.
Повернув ключ в двери, я оказалась в просторном, но пыльном и неубранном  помещении. Вдоль стен стояли полупустые стеллажи, а основная масса книг, как и предупреждал Жданов, валялась на полу в одной большой куче. «Какое кощунство!»,- возмутилась я про себя. Мне искренне захотелось навести порядок в этом помещении.
Таким образом, целый день я провела с ведром и тряпкой. К вечеру помещение блестело. Имеющиеся книги по алфавиту были аккуратно расставлены на стеллажах.
Я возвращалась в главный корпус вечером, когда уже смеркалось. Уставшая, но довольная проделанной работой.  На аллейке, обрамленной голубыми елями, мне повстречался Жданов.
— А я к тебе, — весело улыбнулся он.
— Да, что-то случилось?
— Нет-нет, просто тебя не видно целый день.
— Я ходила в столовую. А все остальное время провела в библиотеке. Можете принимать результаты первого рабочего дня. Не понимаю, как можно было так запустить такую замечательную библиотеку. Там столько необычных книг, можно сказать эксклюзивных! Анатомические атласы, старинные энциклопедии – таких сейчас днем с огнем не сыщешь!
— Каюсь-каюсь! – рассмеялся Влад. – Это было моим упущением.
— И, кстати, не хватает стеллажей для всех книг.
— Это не проблема, завтра же скажу плотнику, чтобы настругал пару штук.
Я пригляделась к Жданову. Светло-розовая рубашка идеально выглажена, светлый пиджак, светлые брюки. Аккуратно причесан, благоухает дорогим одеколоном. Впрочем, Влад всегда очень опрятно выглядел, но такой свежий вид с самого утра не мог бы сохранить даже он. Значит, принарядился он совсем недавно. Я же рядом с ним, в одежде, которую не меняла с самого суда, чувствовала себя сущей замухрышкой.
Но, не смотря на это мне показалось, что Жданов смотрит на меня чуть ли не влюбленными глазами.
— Куда-то собрались? – поинтересовалась я.
— Просто вечерний променад. Обхожу свои владения, как говорится.
Нет, теперь он смотрел поверх меня, как будто в одно мгновение, потеряв интерес к моей персоне.
— Ну, что ж. Всего хорошего. – поспешила я попрощаться, пока представилась подходящая возможность.
— Погоди, Рит. – Жданов, обхватил своей широкой ладонью мое плечо, привлекая к себе.  В нос мне еще сильнее ударил запах его одеколона. Я испугалась, что он учует неприятный запах от моей одежды или от меня самой. Я же целый день занималась уборкой в душном помещении. Он прижал меня к себе настолько близко, что его густая щетина неприятно защекотала мой висок.
— У тебя правда все в порядке? Ты держишься на удивление хорошо для первых дней пребывания на базе.
— А что тут удивительного? Со мной же не происходит здесь ничего плохого, — ответила я, немного отстраняясь. – Хорошие условия, человеческое отношение. Но если вам интересно,  — я запнулась на мгновенье, — Сегодня ночью моя подушка была мокра насквозь от слез. Воспоминания о прошлом нахлынули. Но это пройдет. Нужно время.
Влад улыбнувшись, провел ладонью по моим волосам. Я уже не знала, куда деться от столь навязчивого внимания с его стороны.
— У нас в актовом зале по выходным показывают кино. Сегодня суббота. Хочешь, сходим? Начало в десять. Собирается почти вся база.
Этого еще не хватало! Жданов приглашает меня в кино.
— Спасибо. Но я очень хочу спать. В другой раз.
Я осторожно высвободила руку, которая до сих пор оставалась в его ладони и пошла прочь. Я чувствовала на своей спине взгляд Влада, провожающий меня до самых дверей основного корпуса.
Следующий день выдался куда более насыщенным. Я взяла большую тетрадь и отправилась по всем номерам собирать разбазаренную литературу библиотеки, записывая имя каждого базиста с целью заведения библиотечных карточек. Таким образом, за неполный день я  познакомилась с большинством жителей базы. Почти с каждым завязывалась непринужденная беседа, непременно следовали приглашения на чай или кофе.
В свой первый полноценный рабочий день я наметила подклеить несколько ветхих, но очень интересных и редких книг. Но не успела этого сделать, поскольку библиотека превратилась в проходной двор. Постоянно заглядывал кто-нибудь из базистов, преимущественно мужского пола. Кто-то делал вид, что ему срочно понадобилась какая-либо книга или энциклопедия, а кто-то не скрывал, что зашел просто поболтать и поближе познакомиться.
Мне начинала нравиться моя нехитрая работа. Мне нравились доброжелательные базисты. От здешнего уклада жизни веяло умиротворением и спокойствием. Наверное, это именно то, чего мне не хватало в последние годы, а теперь появилась хорошая возможность этим насладиться.
На пятый день моей работы ажиотаж вокруг библиотеки немного спал.  Но около полудня входная дверь медленно со скрипом отворилась, и раздался звонкий женский голос:
— Тук-тук, к вам можно?
В дверях появилась улыбающаяся молодая женщина с длинными каштановыми волосами. На ней было воздушное полупрозрачное светлое платье,  а поверх накинут миниатюрный медицинский халатик. Ярко-красные туфельки и такого же цвета губы сразу бросались в глаза. Моя гостья была высока и стройна. Залюбовавшись ее картинной красотой, я даже не сразу нашлась что ответить.
— Да-да, разумеется! Проходите.
Женщина уверенной подиумной походкой зашла в библиотеку. «Неужели и моделям Влад нашел применение на базе?» – пронеслось у меня в голове.
— Ну что ж, я поняла, что я не дождусь твоего визита, поэтому пришла знакомиться сама, дорогая моя соседка! – отчеканила гостья.
— Что вы?! Я понятия не имела, что меня где-то ждут! – всполошилась я.
— Ну ладно, на первый раз прощаю, — кокетливо улыбнулась девушка. – Я работаю прямо над тобой, на втором этаже, в медпункте. Меня зовут Жанна.
— Маргарита, – я протянула руку для пожатия.
— Да, я уже в курсе. Ты и вправду редкая красотка!
«Кто бы говорил», — подумала я. Но вслух лишь поблагодарила Жанну за комплимент.
— Знаешь почему Жданов привозит на базу таких как мы с тобой? – заговорщически подмигнула моя новоиспеченная соседка. – Потому что Красота спасет мир! А все его опыты – это второстепенно, — хихикнула она.
Шутка была глупая, но мне от души захотелось над ней посмеяться, поддержав мою новую знакомую.
— Ритуль, ты заходи ко мне вечерком. Я закрываюсь в девять. Угощу тебя вкусным чаем, поболтаем, посплетничаем.
— Непременно! – искренне отозвалась я.
Это неожиданное знакомство как-то сразу согрело мне душу, в отличие от остальных, которые были весьма поверхностными и шаблонными. Так, с первых минут встречи, между мной и Жанкой возникла взаимная симпатия, которая в дальнейшем переросла в многолетнюю дружбу.
В тот же вечер мы с моей новой знакомой распивали чай с конфетами в маленькой подсобке медпункта. Жанна много рассказывала про здешний уклад жизни. Про то, как ей тесно в этом маленьком обществе. Как мало ее волнует вся эта общественная жизнь, семинары, проводимые Ждановым, в которых он призывает всех трудиться на благо общего дела.
— А с мужчинами просто беда! Это же тебе не Москва, милая моя. Всех достойных, мало-мальски привлекательных мужчин на этой базе можно отнести к разряду моих бывших. Я уже сижу затворницей в этом медпункте, чтоб не попадаться лишний раз им на глаза, не провоцировать, понимаешь ли? – снова хихикнула Жанна.
Нужно быть самой непосредственностью, чтобы с такими внешними данными, с достоинствами, которые она изо всех сил подчеркивала, говорить о том, что она не желает кого-то провоцировать. Но я лишь умилялась, слушая ее. Общение с ней приносило невероятное удовольствие. Я, наконец, смогла расслабиться и быть самой собой. Еще в Жанке подкупало то, что она не желала жить по здешним правилам, как все остальные, высмеивая порядки установленные Ждановым. А меня всегда привлекали подобные бунтарские натуры. Мне самой никогда не хватало мужества идти одной против всех, но если появлялся такой человек, то я без оглядки готова была к нему примкнуть.
Решив поддержать доверительный тон беседы, заданный Жанной, я решила спросить, не проявлял ли и Жданов к ней недвусмысленных знаков внимания, например, в самом начале ее пребывания на базе. Мне все не давал покоя его повышенный ко мне интерес. Но, в то же время я была уверена, что и такой девушке как Жанна он наверняка не давал прохода и также сверлил ее своим лучистым взглядом.
— Бог с тобой! О чем ты говоришь? Жданов – это дохлый номер. Я сама поначалу бросала на него томные взгляды – все без толку. Он как машина – весь в своей науке. Есть у него Кариночка для удовлетворения естественных потребностей, и больше ничего ему не нужно.
Ответ собеседницы меня не убедил, но свои доводы на этот счет я решила пока оставить при себе.
На следующий вечер я пригласила Жанку попить чаю к себе в библиотеку.  Та явилась с бутылкой мартини, предложив по-человечески отметить наше знакомство.
Мое предположение, что Жданов увел ее прямо с подиума, вызвало взрыв звонкого Жанкиного смеха. Отсмеявшись, она убила меня наповал своим ответом:
— Вообще-то до заключения под стражу я была нейрохирургом.
— Вот это да! Сколько тебе лет, Жаннк?
— Мне двадцать восемь. Сюда я попала год назад. А практиковать в частной клинике начала в двадцать пять. Довольно рано, согласна. Но потому  я и попала сюда, в место для самых одаренных и талантливых.- подмигнула она.
— Не понимаю, почему ты тогда сидишь в этом медпункте? Максимум, что ты здесь можешь сделать – это померить давление. А как же твой потенциал? Почему Жданов его не задействовал.
— Да он предлагал мне примкнуть к научной группе. Зачем мне это надо? Сидеть, не разгибая спины, в подземных лабораториях целыми днями? Да еще за бесплатно! Здесь никто никого ни к чему не принуждает. Хотя Жданов как-то обмолвился, что мой потенциал непременно будет задействован, но пока меня никто не трогает, и меня это вполне устраивает.
Когда я вкратце поведала Жанке о своей прошлой жизни, та чуть ли не прыгала до потолка, умоляя меня рассказать подробности. Она поверить не могла, что я целый год жила с таким гигантом модной жизни Москвы, как Павел Бой. Про него она выспрашивала у меня все до мелочей. Помимо этого, оказалось, что журнал в котором я работала, был ее настольной книгой очень долгое время. Так по накатанной, рассказывая про Боя, про свою бурную жизнь, я не заметила как выложила и печальную историю, в результате которой  я оказалась здесь.
Сначала я немного замялась, хотела сменить тему, ведь здесь не принято распространяться о трагических событиях, предшествующих первой встрече со Ждановым. Но уловив изменения в лице подруги, почувствовав, что та помимо того, что весело хохотать, готова еще по-человечески выслушать и понять, я решила поведать историю до конца. К тому же правило неразглашения прошлой жизни распространялось на покорных базистов, к каковым мы себя больше не относили.
В ответ на мою откровенность, Жанка поведала мне и свою печальную историю.
— В клинику, где все и случилось, я попала по распределению, прямо из института. С моим красным дипломом и аспирантурой меня взяли туда с руками и ногами. Ты знаешь, медицинская наука вообще давалась мне очень легко. Если бы было иначе, я бы не добилась таких успехов. Я слишком неусидчивая. А после того, как в клинике мне доверили провести первую сложную операцию, меня сразу повысили. Назначили на хорошую должность, положили достойный оклад. Руководство очень дорожило мной. Мало в чьих руках скальпель был так податлив, как в моих.
В общем, по жизни мне все давалось легко, пожалуй, даже слишком. Как и к тебе, удача сама текла ко мне в  руки. Но, как и тебя, меня это ни разу не насторожило.
Правда, в личной жизни был какой-то бардак. Но такова видно моя судьба,  — усмехнулась Жанна. – Я вышла замуж за однокурсника в девятнадцать лет. Он оказался неудачником и заядлым пьяницей. На третьем курсе его отчислили и он повис на моей шее. Через год после свадьбы у нас родилась дочь. Я терпела попойки и даже побои мужа в общей сложности лет пять. Но едва, закончив институт, я сказала «хватит!» и погнала его в шею. Развели нас удивительно быстро, чему я была несказанно рада. Однако, когда мой бывший супруг напивался и у него как обычно сносило крышу, он начинал обрывать мне телефоны, пару раз являлся на работу и закатывал сцены ревности.
А в клинике и правда, большая часть мужского коллектива волочилась за моей юбкой. Преимущественно, конечно, старые козлы, имеющие жен и троих детей. Но были и молодые медбратья, пожирающие меня глазами, но на их знаки внимания я отвечала крайне редко. Не мой уровень. В общем, то там, то здесь находился достойный персонаж для недолгого романа. Но не более. Когда трагические события вторглись в мою размеренную жизнь, рядом не было близкого человека, готового оказать поддержку.
Тот день не предвещал ничего плохого. Я как обычно встретила дочь после школы, помогла ей  с уроками, съездила в магазин за продуктами и засобиралась на ночную смену. В больнице меня ждал пациент с плановой операцией. Очередная высокопоставленная шишка или какой-нибудь деятель шоу-бизнеса. Простые смертные в нашу клинику не обращались. Не по карману.
В тот день моя ассистентка заболела. Я взяла на операцию молодую практикантку Марину. Когда я уже сделала разрез в области позвоночника, зазвонил мой мобильный. Я никогда не отключала его во время операции, потому что на время моих ночных дежурств дочь оставалась дома одна. Мало ли что случится. И вот случилось. В трубке раздались рыдания дочери. Сквозь слезы, приглушенным шепотом она сообщила мне, что кто-то ломится в дверь нашей квартиры, пытается ее буквально выбить. При этом человек за дверью грозится убить ее, если она не откроет. Я попросила дочь спрятаться в укромном месте и ждать моего скорого приезда.
Медлить нельзя было ни минуты. Дверь в нашей квартире была хлипкая. У меня так и не дошли руки поставить железную.  Я судорожно соображала, как быть. Показав медсестре в каком месте держать зажим, я позвонила своей коллеге Надежде, опытному врачу того же профиля, что и я. Благо она оказалась в клинике. Я вкратце объяснила ей ситуацию и попросила срочно меня сменить. Не заметив, как слетела вниз по лестнице, я выбежала из клиники, даже не сняв халата запачканного кровью пациента. Я все же вызвала милицию, хотя знала, что доберусь до дома раньше. Моя квартира находилась неподалеку от клиники. На машине, по пустым ночным улицам, я доехала за пять минут.
Взлетев на шестой этаж на одном дыхании,  я обнаружила у своей входной двери мирно посапывающего бывшего мужа. Облегченно вздохнув, я переступила через него и с трудом открыла покосившуюся входную дверь. У этого пьяного придурка так и не хватило сил снести с петель даже столь хлипкую конструкцию.
Я нашла трясущуюся дочь под кроватью и успокаивала ее до самого утра. Нарушителя спокойствия забрала милиция.
Как только мы с моей Юлькой задремали, меня разбудил звонок из клиники. Это был главврач.
Требовал срочно явиться к нему. Я понимала, что моя вчерашняя самодеятельность чревата выговором и возможно даже увольнением, поэтому покорно отправилась в клинику.
В кабинете главврача меня ожидала целая толпа народу. От неприятного предчувствия у меня подкосились ноги. Там были какие-то незнакомые люди, взирающие на меня с неприкрытой ненавистью, пара человек в форме с холодным, ничего не выражающем взглядом, моя коллега Надежда, сидела с опущенными глазами в углу кабинета, а рядом с ней всхлипывающая ассистентка Марина.
Там мне поведали о том, к чему привела моя самовольная отлучка с операции. То, что произошло нельзя назвать никак иначе, кроме как роковым стечением обстоятельств. Надежда, поспешившая меня сменить, застряла в лифте между вторым и третьим этажом. Запала даже тревожная кнопка, а мобильный в лифте не ловил. Так она просидела там несколько часов и на операцию она, конечно, не успела. Правда поначалу она не сильно переживала по этому поводу, никак не ожидав того, что я покину пациента не дождавшись смены. Тем временем у медсестры, которую я оставила присмотреть за больным, случился приступ астмы. Оказалось, что она умолчала о своем хроническом заболевании, поступая к нам на практику. Ее нашли спустя пару часов в туалете без сознания.
Пациент скончался на операционном столе спустя полтора часа от потери крови. Понимаешь, если бы все эти события происходили днем, то трагедии можно было избежать. Неисправность лифта быстро бы заметили, да и медсестру в туалете обнаружили бы довольно скоро. Но ночью народу в клинике мало, и некому было вовремя обратить внимание на эти два обстоятельства. Только лишь когда родственники пациента подняли с ног на голову всю клинику, пытаясь узнать об исходе операции, персонал клиники зашевелился и обнаружил бездыханное тело больного, все в крови, с разрезом на спине. Несчастным оказался известный тележурналист.
Ну и пошло-поехало. Суды, угрозы, обвинения. Несмотря на то, что преступление совершенное мной можно было классифицировать не более, чем как «убийство по неосторожности», прокурор убедил суд приписать мне умышленное убийство. В итоге и срок мне влепили убийственный – пятнадцать лет колонии.
Голос моей собеседницы дрогнул, и она замолчала.
— Я помню это дело.- откликнулась я. —  В новостях целую неделю шли дебаты на эту тему. Воронцовский? Верно?
— Да, так звали моего пациента. – всхлипнула Жанна. Затем продолжила. – Самым тяжелым было расставание с дочерью. Ее забрала моя мать к себе в глухое село. Как живет моя девочка, что с ней будет дальше – мне не известно.
История Жанны была зеркальным отражением моей собственной. Вот только мне сложно было  предположить, насколько тяжело может быть человеку навсегда распрощаться со своим ребенком, даже не имея при этом возможности обеспечить ему надежное будущее.
Я положила свою ладонь на Жанкину руку с ровными красивыми пальцами, украшенными аккуратным красным маникюром. А спустя секунду мы, уже изрядно подхмелевшие от выпитой бутылки мартини, обнялись  и немного поплакали.
Через пять минут Жанка уже взяла себя в руки. От женщины с трагической судьбой не осталось и следа. Она снова воодушевленно заболтала, то и дело весело посмеиваясь. Потом, вдруг сорвавшись, с места сбегала к себе в медпункт и принесла еще бутылку шампанского.
— Гулять, так гулять! – весело пропела она.
Разлив игристое вино по граненым стаканам и прихватив с собой бутылку, мы отправились на прогулку по ночной базе. Не знаю слышан ли был спящим базистам наш заливистый смех, а позже и песнопения. Нам было все равно. Ощущение полной свободы и безнаказанности переполняло нас той ночью.

Продолжение следует…

Ольга Гуляева

 

 


Комментарии

Комментировать

 
(Не публикуется)
(Пример: www.qli.ru)
Сообщение