После того случая в ванной наши отношения с Артемом несколько поменялись. Точнее, я и раньше была его домашней любимицей, и первым делом, приходя с работы, на пороге он брал на руки меня и здоровался, а потом уже, со мною на руках, целовал жену и дочку.  И я его любила с самого первого дня, выбрав, как самого доброго и внимательного к животным, человека.

Эля редко брала меня на руки, потому что у нее то брюки из ткани, на которой остается кошачья шерсть, то ногти накрашены….Надя брала поиграть, но не всегда ее игры были добрыми…А он, он просто любил. Без всяких условностей.
Теперь же я смотрела на него не только, как на хозяина, но и как на мужчину, и даже более – идеал мужчины, которым он показался мне не с первого взгляда, а по прошествии некоторого времени.
Поскольку в доме я была всего лишь кошкой (а при кошках обычно не стесняются, не бояться сболтнуть чего-нибудь лишнего), я имела возможность оценить его с разных сторон и в разных ситуациях.
Во-первых, и это, пожалуй, самое важное, он был примерным семьянином. Еще качественнее он выделялся на фоне моего недавнего разочарования с Андреем, который в одно мгновение забыл о девушке, почти ставшей его женой, и к смерти которой он мог иметь непосредственное отношение (не справится с управлением, нарушить, пытаясь обогнать и т.д.). Артем всегда с огромной нежностью и трепетом заботился о «своих девочках» (среди которых теперь значилась и я), всегда вовремя приходил домой с работы, всегда помогал Эллине одеться или, наоборот, снять пальто, всегда забирал ее из гостей, если она решила встретиться с подругами, и привозил домой, во сколько бы не закончилась вечеринка…
Ему никогда не звонили посторонние женщины, и он не звонил никому, кроме партнеров по бизнесу и приятелей. Словом, он вел себя так, как в моем понимании должны вести себя настоящие мужчины.
Когда его не было дома, я очень скучала. Иногда я садилась посреди коридора и долго, протяжно мяукала. И чем старше я становилась, тем чаще чувствовала одиночество, находясь в пустой квартире.
Когда кто-нибудь возвращался с работы, или со школы приходила Надя, я повсюду сопровождала этого человека, как тень, следуя за ним из комнаты в комнату. Мне просто важно было чувствовать присутствие.
Будучи совсем маленьким котенком, оставаясь дома, я находила себе миллион игр. И хотя внутри меня в это самое время жила уже достаточно взрослая девушка, я не могла себе не позволить насладиться такой роскошью, как второе детство.
Каждый день у меня было целое множество занятий. Обойти, как часовой, весь дом, залезть на подоконник и понюхать цветы, найти выглядывающий хвостик какой-нибудь вещи из шкафа и медленно, но верно, подцеплять его коготками до тех пор, пора не раскроется загадка и не покажется вся вещь целиком. Одним из самых интересных кошачьих занятий для меня был «туннель». Я заходила в спальню Артема и Эллины, вскарабкивалась на их огромное супружеское ложе, залазила под край покрывала со стороны ног и кралась под ним по-пластунски, пока не находила «выход из туннеля» у изголовья.
Некоторые говорят, что там, где живут кошки, нет домовых. Другие утверждают, что домашние любимцы просто умеют договариваться с различными сущностями, чтобы они не тревожили вас своим присутствием. Я же, как душа, которой пришлось каким-то мистическим образом перевоплотиться в кошку, смею вас заверить: кошка – это и есть ваш домовой. Если в доме пропадают вещи, а потом находятся в других местах, слышатся шорохи, чувствуется присутствие – будьте уверены, что это – ваш пушистый друг. Кошки могут интересоваться многими предметами, играть ими, а потом зашвыривать куда-то (пропажи), могут в самое неурочное время начать поддевать когтями краешек ковролина или линолеума (шорохи) и могут спать там, где вы их не увидите и не достанете, но очень близко (присутствие).
Рассмотрев в своем хозяине не только хорошего человека, но и, отвечающего моим вкусам и потребностям, мужчину, я стала испытывать смешанные чувства, отчасти сравнимые с раздвоением личности. С одной стороны, я понимала, что чудес на свете не бывает. Я никогда не смогу снова стать человеком и быть рядом с ним, даже не смогу сказать ему о своих чувствах… Для него я – любимый звереныш, пушистый друг и, в конце концов, младший ребенок в семье.
С другой стороны, я ловила себя на мысли, что начинаю ревновать, когда вижу, как он целует жену, как обнимает ее за талию, скользя рукой все ниже…И совсем я не находила себе места, когда вечером, снимая меня, уютно свернувшуюся калачиком в подмышке Артема, с кровати, и вынося из спальни в коридор, Эллина плотно закрывала за собой дверь, за которой через несколько минут я слышала ее игривый смех, а потом томные, сдавленные стенания…

Продолжение следует…

Виктория Крыжко


Комментарии

Комментировать

 
(Не публикуется)
(Пример: www.qli.ru)
Сообщение