После обеда, когда я, оставленная надоедливой хозяйкой, лежала на пуфике возле ее постели, в дверь позвонили. К Наде (так гость назвал девочку), пришел репетитор, и они ушли заниматься в другую комнату. Наверное, моя новая квартира была большой, потому что мне не было слышно, что там происходит. Я решила воспользоваться своей временной свободой, и ознакомиться с жилищем.

Помня, где находится кухня, я пошла туда. Пищеблок имел выход на балкон, и я проследовала на него, подцепив приоткрытую дверь коготками.
Балкон был совсем обычный, не застекленный, и в щель между полом и перилами можно было выглянуть на улицу, что я и сделала. Благо, теперь моя маленькая мордочка мне это позволяла.
Теперь я окончательно убедилась в том, что это – соседний двор, и сердце бешено забилось в груди от мысли, что я уже почти приблизилась к своей цели – так легко и быстро, как и сама не ожидала.
Позади меня, на кухне, послышались шорохи и звуки открывающегося холодильника. Я выкрутила голову из щели и обернулась – Надя зашла перекусить. Радостно нарезая бутерброды, она что-то кричала в дальнюю комнату своему учителю. Резко зазвонил телефон, и девочка тяжелой поступью, как будто шла она не одна, а с компанией неслабо откормленных друзей, проследовала куда-то прочь, оставив свои заготовки на столе…
Я вновь устремила взгляд на улицу. Возле двора была небольшая детская площадка, а чуть поодаль от подъезда – мусорные контейнеры, возле которых крутился какой-то бездомный пес – старый, с засаленной грязной шерстью, и такой же неприкаянный, как и я еще вчера днем.
-Мяу!
С высоты песик услышал звуки, которые издает животное враждебного вида, и поднял морду, выискивая, откуда это ему послышалось.
Я вновь залезла назад на балкон, и переступила порог, оказавшись на кухне. Вдалеке слышался радостный смех девочки, видимо, ее пауза в уроке затянулась. Что ж, воспользуюсь этим и побалую песика.
Лазать по столам – дурной тон для кошки, но что поделаешь? Я еще помню, как быть человеком, и пользоваться столом для меня – обычное дело. Проделав парочку акробатических трюков, я оказалась у досточки с ароматной колбаской. Прихватив зубами кусочек (больше я сейчас бы не унесла), я вернулась назад на балкон и, сложив добычу  у края бетонной плиты, заглянула на улицу. Пес еще копошился.
— Мяу! – снова позвала я его.
Он вновь поднял свою лохматую, укрытую сосульками грязи, морду и стал оглядываться.
Пододвинув лапкой кусок колбасы к щели, я спустила свой вкусный десант вниз. Он смачно шлепнулся на дорожку возле подъезда.
Пес сначала шарахнулся, но потом, выждав несколько секунд, пошел на разведку – что за манная небесная свалилась к нему с четвертого этажа?
Зачавкал. Что ж, приятного аппетита, мой четвероногий друг. Пусть люди не верят в дружбу кошки и собаки, лично я против ничего не имею.
На кухне тем временем опять зашуршало. Прибежала Надя, забрала быстрые бутерброды с собой в комнату, и до вечера я ее не слышала, продолжая по-шпионски прятаться на балконе.
Интересно, что хода времени я теперь совсем не чувствовала, и не знала, как скоро вернутся родители (наверное, поскольку я теперь котенок – т.е. тоже ребенок – кошкин – взрослые люди будут нянчиться со мной, как с дитем), но мне очень хотелось, чтобы это произошло поскорее, потому что в прошлой жизни я все-таки была очень общительной и коллективной, и теперь чувствовала себя немного одиноко.
Так странно, никогда не думала, что произнося про себя фразу «в прошлой жизни», я буду воспринимать ее так буквально.
Через какое-то время в коридоре послышались шаги, которые становились все громче, и наконец оказались на кухне.
— А где наша Мася? – спросил приятный женский голос, — Надюш, ты кошку сегодня кормила.
Путем несложных логических операций я поняла, что мне уже дали имя, и Мася – это не кто иной, как я, поэтому, будучи человеком, (простите – кошкой, –  никак не привыкну) вежливым, поспешила показаться на глаза.
— А вот же она, воскликнула женщина и подхватила меня на руки, — наша красавица! Ты сегодня ела? Надь, ты кормила Масю? Нет? Сейчас, сейчас, моя девочка, иди сюда, вот так, иди, кушай.
Меня вновь опустили на пол перед тарелкой, в которой лежала, мелко порванная руками, курятина, и я, довольно мурча, стала грызть свой сегодняшний ужин, мысленно улыбаясь о том, что когда была человеком, тоже разговаривала с котами, хотя они и не отвечали мне.
Теперь все семейство было в сборе. Наевшись, я стала их рассматривать. Женщина, которая меня покормила – мать Нади, была очень красивой и ухоженной. Просто, но со вкусом одетой. Я бы сказала – элегантной. Рыжие кучерявые волосы, цвета румяной корочки на домашнем пироге, красивыми волнами лежали на плечах. Она была очень худенькой, как для женщины-матери, изящной. И у нее были очень тонкие запястья и нежные руки, которые я ощутила, когда она брала меня на руки.
Рядом возле нее сидел хозяин – Надин отец, надо полагать. Он был среднего роста, около 1,83 м, темноволосый, сероглазый, ну худой и не полный – средний, но подтянутый. Словом, мне всегда нравились такие мужчины….
Вскарабкавшись по боковушке кухонного дивана, я нагло запрыгнула к нему на колени, просто во время еды. Моя покойная бабушка за это уже б веником била и гнала на улицу.
Он лишь дрогнул от касания моих коготков, наклонился и, произнеся : «Кажется, мы ей уже нравимся», улыбнулся.
Мне кажется, я полюбила его с первого взгляда. Не так, как я любила мужчин, будучи человеком, а так, как вероятно, любит преданный питомец своего любимого хозяина. Почему-то я сразу решила, что для меня это будет – он.

Продолжение следует….

Виктория Крыжко