Она всегда была немного кошкой…
Она любила спать и молоко,
И под перчаткой каждая ладошка
Скрывала пять изящных коготков.
В. Подтихова

Раннее утро. Во дворе гудит мотор нашей машины – старушка уже порядком поизносилась, и как любое старое существо, требовала к себе дополнительного внимания. Сегодня мы собрались на рыбалку: ты – чтобы ловить рыбу, а я – чтобы загорать на причале и есть бутерброды.

«Прикормленное» местечко находилось совсем недалеко от города, минутах в сорока. Устав от урбанистических пейзажей из окна –  как квартиры, так и офиса, от распланированной до мельчайших подробностей жизни в ее бешеном темпе, где мы едва ли успеваем выкроить время друг для друга (и то, периодически заглядывая в органайзер: на какой бы день и час сделать запись «любимый»?), мы впервые за долгое время собрались вырваться куда-то за город.
Ты, в прошлом милиционер, кинолог, а теперь директор собственной охранной фирмы, и я – администратор в салоне красоты. Друзья часто подшучивали над нами, декламируя крылатую фразу «Красота – страшная сила», и добавляя к тому, что если красота и сила объединились, то это вообще – гремучая смесь, не знающая никаких преград на пути достижения поставленных целей.
Наконец-то! Мы тронулись. На улице было еще очень рано, так что даже бабушки-сплетницы, сидящие на лавочке у подъезда, еще спали. От утренней прохлады было зябко, и я, ежась, куталась в твою спортивную куртку и дышала в, сложенные домиком, ладони, пытаясь их согреть.
– Хочешь, поспи немного, а я разбужу, когда приедем, –  предложил ты. Но я усиленно всматривалась в, проносящиеся мимо, сначала дома, потом деревья вдоль трассы, как будто пыталась запомнить дорогу…Зачем?
Утро было каким-то серым и неуютным, хотя на календаре маячил конец июня. Ничего, к обеду разогреется…
Пока я наблюдала однообразную цепочку проносящихся мимо деревьев, думала о своем, все же немного задремала, а может быть, просто прикрыла глаза на минутку.
Разбудил резкий визг тормозов, твой мат и звук посыпавшегося стекла. Открыла глаза. Все, что попадало в поле зрения – асфальт и прицеп другого автомобиля. Очевидно, наша машина перевернулась. Тяжело дышать. Ноги зажало, и высвободить их трудно. Голова кружится, я плохо понимаю, и не могу ее повернуть, чтобы посмотреть, где ты…Горячая струйка стекает по лицу, а в виске сильно-сильно пульсирует… Трогаю ее пальцами… Кровь…Чувствую подступающую к горлу тошноту, а дальше темно…темно…темно…

Продолжение следует…

Виктория Крыжко