Ветер северной столицы был теплым и нежным. Он гладил открытые плечи, развевал распущенные волосы, проникал под кожу и там, возле сердца, нашептывал девушке что-то успокаивающее. В наушниках играл блюз и шаги ее вторили такту музыки. Вечерний Невский уютно освещал дорогу огнями. Витрины магазинов, окна домов и высокие фонари сливались в одну бело-желтую гамму. Из открытых дверей кафе и ресторанов доносились смех, веселый звон бокалов и шумные разговоры посетителей.

Изменив одной столице с другой, она неспешно шла по проспекту. И хотя она родилась в Москве и всю жизнь жила только там, вырываясь сюда, ее каждый раз охватывало то щемящее, смешанное чувство волнения и покоя, когда  вновь оказываешься дома. Она не могла и никогда не пыталась объяснить это чувство себе, она ни с кем не говорила об этом. Она просто иногда оставляла свою жизнь в мегаполисе, с ее суетой, бешено пульсирующим ритмом, бесконечными пробками, проблемами, квартирными вопросами, нерешенными задачами, ехала на Ленинградский вокзал, брала билет и через несколько часов, проведенных напротив окна в компании собственных мыслей, оставляла за спиной большие белые буквы: Московский вокзал, что для нее всегда означало не только название вокзала, но и все то московское, о чем говорилось выше. И тогда, не заезжая в гостиницу, она спешила в музей поздороваться с Анной Андреевной, тут же немедленно отправлялась к заливу надышаться прохладной свободой, после, если оставались силы, ехала в Петергоф, где брызги фонтанов, будто капли живой воды, и ее, полумертвую, возвращали к жизни. И день ее неизменно заканчивался здесь, на Невском, где обнимал сейчас ветер, сливаясь с мелодией в наушниках, где огни, будто маленькие солнца, освещали проспект, где вечерняя жизнь не пульсировала, отдавая болью и тревогой в виски, но лилась спокойно и неспешно, как льется лунный свет, оставляя белую дорожку на глади канала.

Несмотря на длинную вереницу бессонных московских ночей, спать ей совершенно не хотелось. Она зашла в знакомый маленький ресторанчик выпить вина и остановить время. Утонув в уютном кресле, она зажгла сигарету и дым ее потянулся к открытому окну. Вскоре ей принесли бокал красного вина и маленькое пирожное. Официант улыбался. Она тоже.

За соседним столиком сидел молодой человек. Сквозь дым ее сигареты они встретились взглядами. Она отвела глаза. Но затем любопытство и исключительность вечера взяли верх над гордостью и она начала рассматривать его. К тому же молодой человек обладал неправдоподобно симметричными чертами лица, глубокими синими глазами и завидным телосложением. На столике перед ним скучали пачка сигарет, чашка кофе, планшет с чистой бумагой и простой карандаш. Кресло напротив пустовало. Она подумала о том, что в Москве компанию подобному персонажу составляла бы длинноногая загорелая блондинка, а на столике вместо планшета непременно лежали бы портативный ноутбук и сотовый телефон. В ее городе люди слишком зависимы от денег, слишком обделены временем и слишком заняты работой. Так, сжимая в руке бокал с вином, она начала мысленно уноситься обратно в Москву, но на полпути ее вернул к реальности незнакомый голос: «Девушка, вы не возражаете, если я вас немного порисую?» Она подняла глаза и увидела перед собой молодого человека с соседнего столика. Опустив бокал на стол, она ответила: «Это ваш оригинальный способ знакомства?», и возмущение начало наполнять ее, исходя из глубины множества моральных принципов, разливаясь по венам и, в конце концов, подбираясь к кончикам пальцев. Она уже думала, как прозвучат все рожденные внезапно упреки, как она, смерив его пренебрежительным взглядом, отчеканит, что будь он даже Мужчиной Ее Мечты, хотя это совершенно не так, она никогда не станет пить кофе утром на кухне его квартиры. Но услышав возле себя снова этот низкий голос, говоривший ей: «Нет, я вовсе не хочу с вами знакомиться. Я всего лишь хочу вас нарисовать. Такое настроение.», она совершенно растерялась. Новоиспеченный художник продолжал: «Если вы не возражаете, я пересяду за ваш столик. Вы видитесь мне более в анфас, чем в профиль, да и потом за моим освещение хуже.» Она продолжала удивленно смотреть на него и только молча кивнула. Он забрал свои вещи и пересел к ней. Она  зажгла очередную за вечер сигарету и заметила, что его пачка запечатана. Молодой человек расположился в кресле напротив, положил на колени планшет с бумагой, а в руку взял карандаш. Посмотрев на нее, он заметил между прочим: «Вы слишком много курите!» « А вы не курите вообще!»-бросила она. Он рассмеялся, а затем объяснил: «Тут вы правы. Я бросил довольно давно, но сегодня, неожиданно для себя, снова купил пачку сигарет. Думал, что вечер будет невыносимо одиноким, а никотин немного скрашивает грустные мысли. Правда о зажигалке я как-то не подумал и уже хотел просить у официанта спички, как появились вы. Почему-то я сразу вспомнил, о чем предупреждает Минздрав.» Она улыбнулась. Он начал водить карандашом по бумаге. Они сидели молча. Он переводил взгляд с нее на бумагу, она — с бумаги на него. Некоторое время спустя она, оборвав тишину, спросила: «О чем вы думаете?» и голос ее прозвучал чужим и усталым. Он ответил: «Я всегда думаю о предмете эскиза, когда рисую. И еще мне интересно, что вы делаете здесь. Я имею ввиду в Питере. Ведь вы не отсюда, верно?» «Верно.»- задумчиво произнесла она. «Из Москвы?» — продолжал он. «Это так заметно?»- она почему-то смутилась. Он заметил это и объяснил: «Мне — да. Московские жители другие. Я сам живу в Москве и всегда замечаю некоторую отстраненность в здешних москвичах. Приехали отдохнуть?» — «Вообще-то поработать. Я пишу статью о современном искусстве для одного издания, а здесь открылась любопытнейшая выставка.» — «Значит, вы — искусствовед?»- «Я журналист.» — сказала девушка, а затем, немного разочарованно добавила: «Хотя всегда хотела быть писателем.» Карандаш перестал шуршать по бумаге. Она посмотрела на планшет и отметила про себя, что сидящий напротив незнакомец весьма талантлив. «Вы художник?» — спросила она. «По профессии я решаю квартирные вопросы. Но по призванию да, я художник.» — немного задумчиво ответил он. «Я могла где-нибудь видеть ваши работы?» — «Навряд ли. Я редко выставляюсь.» — «Почему?» — «Дело в том, что меня привлекают современные направления. Фотореализм в частности. Но у нас это не так популярно. Да и потом, живопись для меня не источник дохода, а, скорее, отдушина. Зона, свободная от материальной зависимости.» Он помолчал, а затем добавил более весело: «Что ж, ваш портрет готов!», вытянул лист бумаги из планшета и протянул ей. Она посмотрела на себя карандашную и удивилась. Именно такой она всегда хотела себя видеть: немного задумчивой, со смутной улыбкой и блеском в глазах. Девушка поблагодарила молодого человека за неожиданный портрет, свернула лист в трубочку и убрала в сумку. Затем взгляд ее упал на часы: было за полночь. Она подозвала официанта, и, улыбнувшись, попросила счет. Когда его принесли, незнакомец хотел было уже заплатить, как она осекла его: «Ни в коем случае! По счетам я плачу сама!» и, немного подумав, добавила: «Всегда. Это принципиально.» Молодой человек лишь вскинул брови, но спорить не стал. Вышли они вдвоем…

(Продолжение следует….очень скоро….)

 Marie Mihailova

 .

 Вы хотите что-то переместить из одного места в другое, но эта вещь не влазит в почтовый ящик? В этом случае самая быстрая перевозка негабаритных грузов по низким ценам будет как раз кстати!