Буквально влетев в темную прихожую нашей квартиры и скидывая на ходу верхнюю одежду, я повключала свет во всех комнатах. Меня, конечно же, не дождались. Но я ни чуть не расстроилась из-за этого. Следы торопливых сборов были видны повсюду. Я остановилась посреди гостиной и с  нежным трепетом в сердце огляделась по сторонам. Квартира, ставшая для нас первым пристанищем по возвращении с базы, казалась пустой как никогда.

Дело в том, что на следующую неделю у нас намечался переезд в особняк, построенный в элитном подмосковном поселке под чутким руководством Влада. Туда и перевезли почти всю мебель из этой съемной квартиры. Только сейчас я впервые задумалась о том, как же здорово, что у нас и наших детей наконец появится свое собственное жилье, семейное гнездышко. Раньше я безо всякого энтузиазма слушала рассказы Жданова о строящемся доме. Меня куда больше занимали мои собственные проблемы.
Удовлетворенно вздохнув, я побежала в спальню, где на кровати меня ожидало вечернее платье от модного итальянского дизайнера, присланное прямо из Милана. Пару месяцев назад этот модельер гостил у Боя. Когда я заехала к Паше в гости, они буквально уговорили меня позволить снять с меня мерки. Вспомнив, про готовящееся мероприятие по снятию затмения, я уступила. И теперь, глядя на это произведение искусства цвета топленого молока, аккуратно разложенное на темно-бордовом покрывале моей кровати, я мысленно поблагодарила и Боя и его талантливого друга. Сегодня, именно сегодня, когда я собиралась ступить на порог новой счастливой жизни, этот наряд был как нельзя кстати.
Пока я любовно натягивала на себя платье, которое в итоге село аккурат по фигуре, мой взгляд упал на трюмо (мебель из спальни еще не успели перевезти). На туалетном столике перед зеркалом красовалась черная бархатная  коробочка прямоугольной формы. Я подошла поближе и, аккуратно приоткрыв крышку, невольно зажмурилась – так сверкали и переливались усыпанные бриллиантами серьги и ожерелье.
Примерив столь щедрый подарок мужа, и оценив, как украшения гармонируют с нарядом, я принялась вносить последние штрихи в свой образ – собрала завитые волосы на затылке (посещение парикмахерского салона я «прогуляла») и освежила макияж. Выудив из шкафа клатч под цвет платья и, накинув светлое норковое манто, я заторопилась к выходу. В прихожей, пока я натягивала сапоги, внимание мое привлекло мелькнувшее в зеркале отражение. Мое отражение. Но поняла я это не сразу. На меня взглянула какая-то чужая женщина – красивая, грациозная, уверенная в себе и как будто подсвеченная изнутри. Я так и замерла напротив собственного отражения, напротив образа, к которому я всегда стремилась. Мне даже стало немного не по себе – неужели все чего я добивалась в жизни, так внезапно оказалось у моих ног? Любящий и любимый муж, прекрасные дети, деньги, слава, красота, молодость и даже,  я бы осмелилась сказать, мудрость. И к чему же мне теперь стремиться?  На этот вопрос мог ответить  только самый умный и проницательный человек на земле – мой муж Владислав Жданов. Именно поэтому я, не мешкая ни секунды больше, захлопнула за собой входную дверь и поспешила вниз по лестнице, которая вела на подземную стоянку жилого комплекса. Там меня ожидал черный Бентли,  чтобы доставить прямиком в Центр.
Водитель, облаченный в строгий костюм, распахнул передо мной дверцу автомобиля. Я, чуть было не ахнув от восторга, нырнула на заднее сидение. В этот момент мне представилось, что я Золушка, опаздывающая на бал и горячо жаждущая встречи со своим принцем. Как забавно, вечер только начинался, а уже так походил на настоящую сказку.
По дороге в Центр, я при каждой удобной возможности ловила свое отражение в зеркале заднего вида или просто в темном оконном стекле. Мне несказанно импонировал мой новый образ. Обычно так часто смотрятся в зеркало, когда делают новую стрижку, кардинально меняют цвет волос, наращивают ресницы или накачивают губы силиконом, но в моем случае изменения были неуловимы постороннему глазу.  Только я сама могла видеть в зеркале нового человека, свободного от давних страданий и терзаний. Ну и возможно, конечно, Влад бы заметил некие перемены. Главное, чтобы он не догадался, чем они вызваны, ведь для него я уже давно являюсь счастливой женой и матерью.
Моя «карета» затормозила прямо у входа в Центр. Галантный «кучер» открыл дверцу и подал мне руку. Поблагодарив его, я зашла внутрь красиво подсвеченного здания. Помещение казалось пустым. На первом этаже не было ни души, но ломившаяся от верхней одежды гардеробная говорила о том, что где-то в здании находится большое количество народу. Я даже предполагала где именно. На втором этаже находился конференц-зал, в который я и проследовала.
Приоткрыв тяжелую дубовую дверь, я услышала голос Жданова. Он вещал прямо с подсвеченной сцены, сжимая в руке микрофон. Зал был огромен, проход к сцене делил его на две равные половины. В левой половине сидели исключительно базисты. Присмотревшись к ним внимательнее, я сделала вывод, что затмение еще не снято. В правой половине разместились приближенные к Центру люди и, судя по взволнованным лицам, родственники базистов. Первые ряды занимали разные министры и первые деятели государства.
Судя по речи Жданова, официальная часть мероприятия подходила к концу, поэтому я не стала протискиваться между рядами в поисках свободного места, а так и осталась стоять в проходе у выхода. И все же, невзирая на всю торжественность предстоящего момента, именно сейчас меня больше всего интересовал Влад. Я так спешила на встречу с ним, что мне уже не терпелось поскорее заглянуть к нему в глаза. По-новому. С новой любовью, искренностью, благодарностью и обожанием. К тому же очень хотелось, чтобы и он оценил мой сегодняшний образ и, возможно, полюбил еще больше. А то что же получается? Почти за десять лет совместной жизни я ни разу не приложила ни малейшего усилия, чтобы понравиться ему, именно ему.
Но в данную минуту Влад стоял слишком далеко  и, кажется, даже не заметил моего появления. Но я все равно тщетно пыталась поймать его взгляд. В этот момент кто-то аккуратно коснулся моего локтя.
— Маргарита, — услышала я бархатный мужской баритон и даже вздрогнула от неожиданности.
— Виталик! – узнала я одного из базистов.
Тот самый Виталик, который сопровождал мое пробуждение после взрыва на базе. Он запомнился мне угрюмым и диковатым, как и все базисты, но сейчас передо мной стоял улыбающийся молодой человек с лучистым взглядом, именно такой, каким Виталик был до Затмения.
— Рита, как поживаешь? Рад тебя видеть! Такое впечатление, что сто лет не виделись. Что с тобой?
Я в недоумении оглядела зал.
— Извини Виталь, я думала, что успела до начала операции по снятию Затмения, но глядя на тебя, понимаю, что основная часть позади, — разочарованно протянула я.
— Нет-нет. Ты пришла как раз во время. Скоро все начнется, – бодрым тоном успокоил он меня.
— Но как же…?
— А! Это я смутил тебя? Ничего страшного, ты же не в курсе. Можешь поздравить меня  — я главный первоиспытатель!  На мне испробовали сыворотку «антизатмения», и вот результат, — улыбнулся он, разводя руками.
— Ах, вот оно что! – выдохнула я и улыбнулась в ответ. – Ну, поздравляю тебя! Давай хотя бы обнимемся, первоиспытатель!
Мы обменялись теплыми дружескими объятиями, и я внимательно посмотрела на молодого человека.
— Ну и как? Какого тебе было осознать всю правду?
Меня действительно давно волновал этот вопрос. Пожалуй, с того самого момента, когда Жданов впервые упомянул о том, что Затмение будет снято. И я, и даже он сам, могли только догадываться, какова будет реакция базистов после снятия Затмения, когда они осознают, что лишились нескольких лет нормальной человеческой жизни, а вместо этого были заточены в лабораториях в качестве бездушной рабочей силы.
Но весь вид Виталика говорил о том, что мстить Жданову он не собирается.
— Ты знаешь, Марго, после укола мне потребовалось какое-то время, чтобы прийти в себя и осознать все произошедшее. Но выстраивая в памяти события последних лет, оценивая  плоды проделанной работы, ощущая в себе огромный потенциал знаний и умений, я только лишь возрадовался тому, что мне выпала честь быть частью этого глобального эксперимента по спасению человечества.
— Значит ты ни о чем не жалеешь? – воодушевилась я.
— Ни о чем. Больше того, я могу с уверенностью утверждать, что моя жизнь прожита не зря, что именно мое имя, наряду со многими остальными останется в истории, потому что мой личный вклад в общее дело достаточно велик. И уверяю тебя, любой из этих людей – он обвел взглядом левую половину зала, — через несколько минут будет готов подписаться под каждым моим словом.
В этот момент в помещении зажегся яркий свет и широкие входные двери распахнулись. Все кроме базистов с интересом обернулись, а мы с Виталиком немного посторонились, пропуская в зал несколько девушек одетых в костюмы официанток. Впереди себя они несли круглые подносы, на которых не было ни бокалов с вином, ни легких закусок, а вряд лежали обычные медицинские шприцы, наполненные зеленой полупрозрачной жидкостью.
— Вот он, момент истины, Рита. Смотри внимательно. Это событие останется в истории, — шепнул мне Виталик.
Я  понимала, что именно должно произойти сейчас, но не могла унять нервную дрожь. Мелкие мурашки покрыли все мое тело. Можно было только догадываться, что в данный момент переживает Жданов.  Готова была поспорить, что невзирая на ликующий вид, в душе он трепещет не меньше моего.
Все шприцы до единого были розданы сидящим базистам. Те как по команде приложили острие иглы к своим запястьям. В этот момент зал замер, и воцарилась мертвая тишина. Создалось впечатление, что все присутствующие сделали глубокий вдох и выдохнули лишь, когда поршни всех шприцов дошли до упора.
Все взгляды были устремлены на левую половину зала. А зрелище, происходившее на ней, действительно заслуживало внимания. Базисты наконец перестали быть похожими на роту солдат при исполнении. Казалось, что эти люди только что очнулись от долгого сна. Кто-то из них потягивался, кто-то зевал, а кто-то смешно потирал  глаза.
— Что происходит? – Спросила я шепотом у Виталика.
— Все нормально. Дай им две минуты прийти в себя.
И действительно, уже через минуту базисты начали с интересом оглядываться вокруг, как будто в поисках кого-то. А через две на их лицах появилась одухотворенность и  несмелые улыбки.  Было видно, что люди эти в данный момент пребывали в замешательстве, но скорее в благостном, чем в тревожном. Сперва они ощупывали себя, затем своих соседей, пожимали друг другу руки, хлопали по плечу, обнимались. А еще через несколько минут левая и правая половина зала слились в горячих объятиях. Большинство базистов наконец обрело возможность встретиться со своими родственниками – родителями, детьми, женами, мужьями, братьями и сестрами – со всеми, кого не видели по многу-многу лет. Сложно было в этой толпе найти человека, в чьих глазах не блестели бы слезы радости.
И по моей щеке щекотно пробежала теплая струйка. Стоящий рядом Виталик тоже негромко всхлипывал. Влада я потеряла из виду, он спустился в зал и смешался с толпой. Через несколько минут из динамиков раздался его голос, приглашающий всех гостей и виновников торжества проследовать в банкетный зал. Мы с Виталиком первыми ответили на призыв, поскольку стояли у самого выхода. Вслед за нами в банкетный зал медленно перетекла и вся остальная толпа.
Помещение было огромным – с резными потолками, монументальными колоннами, хрустальными люстрами —    и предназначалось исключительно для торжеств, которые здесь частенько и проводились. Поводы были весьма однообразными – какое-либо глобальное открытие или изобретение  очередной вакцины от неизлечимой болезни. Сегодняшнее же мероприятие по размаху и количеству высокопоставленных гостей превосходило все предыдущие.
По периметру зала большой буквой П стоял фуршетный стол. Те же самые официантки, которые несколько минут назад преподносили базистам шприцы, встречали гостей с теми же самыми подносами, но теперь на них красовались бокалы с дорогим шампанским или изысканные закуски.
Подхватив один из бокалов, я пристроилась у большой колонны, так чтоб никому не мешать, и принялась ждать, когда плотное кольцо людей, окруживших Влада, наконец, рассосется. Сейчас прорываться к нему было бесполезно.
Удивительно, каким праздником для всех присутствующих обернулось столь рискованное по своей сути мероприятие. Особенно меня поражали восторженные лица абсолютно всех базистов. Эти люди явно не думали об украденных годах их жизни. Они ликовали словно победители, наслаждались общением с друзьями и близкими и упивались обретенной, наконец, полной свободой. В этот момент я на секунду представила, что Жан и Жанна тоже могли оказаться среди этих довольных жизнью людей. И не только могли, они должны были быть здесь. Впервые за вечер сердце мое неприятно сжалось. Перед глазами стояли постаревшая несчастная Жанна и одурманенный большим количеством алкоголя Жан. Но я поспешила поскорее откинуть неприятные картинки прошлого и сосредоточиться на сегодняшнем торжественном вечере.
Мое внимание привлекли огромные плазменные экраны, развешанные по всему залу.  Сначала на них мелькали счастливые лица базистов. Очевидно, данные фотографии были сделаны еще до затмения. Следом начали появляться более поздние снимки  — «базисты за работой» — как в подземных лабораториях базы, так и в стенах Центра. Затем на экранах замелькали фото и видеозаписи, иллюстрирующие главные достижения Центра – множество улыбающихся людей, жизни которых были спасены и различные хитрые изобретения не совсем понятного для меня назначения.
Между тем, и моя персона привлекла многих гостей. Они подходили выразить хвалу и благодарность моему мужу, отмечая и мою немалую причастность к большому делу. Я лишь вежливо улыбалась и кивала. Вскоре и обалдевшие от  нахлынувших эмоций базисты обратили на меня внимание, принялись обнимать, целовать и осыпать комплиментами. На лицах многих читалось недоумение – все помнили о моем умопомрачительном романе с Жаном и с трудом сопоставляли это с тем фактом, что теперь я жена Жданова и мать его детей. Но лишь самые любопытные и раскованные осмеливались задать мне наводящие вопросы. Я, улыбаясь, отвечала, что это долгая история. А про себя думала о том, что еще вчера, да что уж там, еще сегодня утром, подобные упоминания ранили бы меня до глубины души. А сейчас мне было легко и весело. Впервые за долгое время не нужно было притворяться, натягивая на лицо улыбку.
Так за непринужденной беседой, я не заметила, как со спины ко мне приблизился Жданов. Только восхищенный взгляд собеседницы, устремленный поверх моей головы, заставил меня обернуться. Широкая ладонь Влада опустилась мне на талию.
— Милая, я украду тебя на минутку?
— Я не ожидала, что ты так скоро освободишься, – с придыханием в голосе ответила я.
— Ты же знаешь, для тебя я всегда свободен, — улыбнулся он.
Я ответила на его улыбку, но видимо перестаралась, так как меня просто распирало от эмоций, когда он стоял рядом.
— Что с тобой, дорогая?
Я заметила, что изо всех сил вцепилась в рукав его пиджака, а моя улыбка расплылась до самых ушей при взгляде на него. Он и не догадывался, что только лишь сегодня я искренне, от всей души захотела быть с ним. Захотела так неистово, что готова была сейчас же просить его покинуть это людное место, чтобы очутиться наедине друг с другом. А сколько хотелось сказать! Хотелось кричать о том, как он был прав, во всем прав. Но любое неосторожное слово сейчас могло все испортить и я, сделав глубокий вдох, спокойно ответила.
— Ничего. Просто хотела спросить тебя. Скажи мне, теперь, когда у нас все есть – к чему нам еще стремиться? Я просто так счастлива, что не представляю, что может сделать нас еще счастливее.
— А я вот прекрасно представляю, — рассмеялся Влад.
— И что же? — с неподдельным интересом спросила я.
— Появление на свет еще одной маленькой девочки, как две капли воды похожей на тебя. – Влад притянул меня к себе и прижался губами к моему виску.
Я улыбнулась, отметив про себя, что была бы искренне рада выполнить это пожелание своего супруга.
— Сегодня такой волшебный вечер. Самый волшебный в моей жизни, – не унималась я,-  Все так удачно складывается. Даже не верится.
— Да, милая. Но на сегодня чудеса еще не закончены. Пойдем со мной. Я хочу познакомить тебя с одним человеком.
Моя ладонь утонула в широкой руке Влада, и он повел меня в другой конец зала.
Мы остановились напротив высокого, крепкого седовласого мужчины, который широко улыбался нам обоим. Больше всего меня поразил его рост. Редко я встречала мужчин выше Жданова, но этот старик превосходил его чуть ли не на полголовы.
— Познакомься, Маргарита, — торжественно объявил Влад, — это мой отец  — Сергей Владиславович Жданов. По совместительству — Основатель нашей базы.
В этот момент я потеряла дар речи и глупо уставилась на Влада, но вовремя спохватившись, улыбнулась и протянула мужчине свою ладонь для приветствия, так и не сумев выдавить из себя ни слова.
— Мне очень приятно познакомиться с вами, милочка, — низким приятным голосом заговорил старик, — Влад очень много о вас рассказывал, и должен признаться, что я не мог дождаться этой встречи, – в его глазах мелькнул тот самый смешливый огонек, который я так привыкла видеть в глазах своего супруга.
Оглядывая с ног до головы этого подтянутого, здорового и бодрого мужчину, которому по моим подсчетам уже стукнуло сто пять лет, я в очередной раз убедилась, что все в моей жизни происходило закономерно, что все не зря. И я не сомневалась, что произойдет еще немало вещей, которые послужат этому неплохим подтверждением.

Конец…

Ольга Гуляева