– Расскажите, пожалуйста, как вы пришли к поэзии?

Лет в 6 я сочинила первый свой стихотворный цикл. И сама его издала тиражом в 1 экземпляр. Для родителей. Это были листики бумаги, сшитые ниткой. На первой странице красовалась надпись «СТИХЬИ». Забавно. Но в этом умягчении и без того мягкого звука мне сейчас видится не детская безграмотность, а некий знак судьбы, если позволите,  начало поэтического слышанья.

А ребёнком я написала такой «шедевр»:

Если б дали берёзе расческу,
Изменила б берёза причёску,
И тогда бы вошло бы в привычку
По утрам заплетать косичку.

Если говорить чуть серьёзней, то осознанное написание стихов, то есть определенная формообразующая работа над словом и чувством, стало практиковаться в моей жизни примерно лет с 20. Это вполне нормально, у большинства пишущих в рифму это самый распространённый возраст. И естественно, толчком послужила любовь. Ну, а дальше вошло в привычку… «по утрам заплетать косичку».

– Что такое, по Вашему мнению, поэзия?

Есть взгляд со стороны читателей, литераторов, в том числе и критиков, тут одни законы  восприятия  – эстетические, культурологические. Есть взгляд изнутри процесса, и с этого ракурса поэзия вполне метафизична.

— Можно ли научиться писать стихи? Существует ли какая-нибудь особая техника?

Научиться можно ремесленным секретам, той алгебре, которую преподают со школьной скамьи.

Каждый раз поражаюсь — откуда
Возникают живые слова?
Не постичь мне механики чуда —
Путь иголки не ведает шва.

Но в стальную петельку верблюду
Вновь и вновь пролезать, словно нить.
Каждый раз поражаюсь — откуда
Возникает желанье творить!..

По пустыне, влеком миражами,
Продолжает идти караван.
Ведь поклажа, меня поражая,
Предназначена Богу и вам.

Думаю, что в творчестве важно не столько умение, сколько талант, который, в конечном счёте, сам творит свою технику

Штурмуя бастион листа,
Чем жертвую в свою победу? —
Поляжет слов пустых полста
И то всё сторону по эту.

Потом иссякнет арсенал
Сравнений, рифм, других оружий,
И дух, что разум осенял
Как стяг, падет, уже не нужен.

И вдруг, отчаявшись, найду
Я тайный ход в осадный город.
С героями в одном ряду
Мне орден-стих на грудь наколот!

— Чему посвящено ваше творчество, какие вопросы вам наиболее близки, объединяет ли ваши произведения какая-либо идея?

Я —  лирик чистой воды. Это такая начальная стадия поэтического развития. Я не пошла дальше по лестнице эволюционного развития. И хорошо! Сердце человеческое и перипетии страстей – это край, непочатый для искусства. Несмотря на то, что на эти темы написано за века просто мириады слов. И всё-таки каждый новый поэт привносит хоть строчку нового ощущения и запечатлевает его для людей. У меня же три излюбленные темы: любовь (ну, конечно же!), природа и творчество. Если с любовью всё ясно, природа тоже бесконечный кладезь для наблюдающего за ней поэта, то с последним пунктом я позволю  немного пояснений. Проблемы творческой рефлексии сегодня принято считать «детской болезнью». Но мне кажется, что без постоянного самоанализа – кто ты и что ты можешь – называть себя художником будет нескромно. Поэтому для меня это одна из излюбленных тем поэтического размышления.

— Откуда черпаете вдохновение для поэтического творчества?   Что это за процесс, такой – творчество?

В моей практике я бы скорее воспользовалась определением не «вдохновение», а «душевная потребность». Хотя слово «вдохновение» красивее, поэтичнее. И подразумевает привносимое извне, свыше желание творить.

Я все еще вожу своим пером –
Тупым, неповоротливым, чумазым
Как стоек вирус творческой заразы,
Проникшей в одиночества проём!

Ведь против вдохновенья нет вакцин,
Таланту не дано иммунитета.
Стихи — вот панацея для поэта,
Пока еще он не отдал концы.

Это большая загадка даже для самого творящего. Возможно, это сродни умопомрачению. Когда оно приходит – сопротивление бесполезно. Остается одно – искать самую адекватную форму выражения тому, что в тебе происходит.

Сойду с ума, как с поезда,
На полустанке грез.
Перрон открытый, в пол-листа,
Быльём-пырьём зарос.

Поозираюсь.
Тихо как!
И рядом ни души,
Лишь сердца мина тикает…

Засим пора спешить
Назад, в цивилизацию,
На будничный вокзал,
Откуда ездят зайцами
Куда Бог указал.

– Вы общаетесь с коллегами  по перу?

Не плотно. Я вообще одиночка. Но сейчас есть возможность в Интернете и себя показать, и других посмотреть.

— Есть ли поэты, которые на вас повлияли?

Очень много. Вся мировая классическая поэзия, так или иначе, влияет на поэтическое самосознание. Я находилась под прямым впечатлением от Блока, Пастернака, Цветаевой. Но это болезненное ощущение, когда ты безнадежно влюблён в Поэта. Тогда хорошо понимаешь Сальери.

— У вас вышло избранное. Как вы к этому отнеслись, изменилось ли Ваше представление о себе как о поэтессе?

Я считаю себя поэтом.
Вызывающе? — что вы, нет.
Я поэт.
Но ведь жить при этом
Надо тридцать примерно лет,

Мне же больше, и жить охота
До праправнуков — в самый раз,
Если дочке чуть больше года
И морщинки легли у глаз.

Кто я есть, кем кажусь — не знаю.
Я считаю, что я поэт.
И душа напросвет сквозная,
А в потемках — тушите свет!

Безусловно, когда держишь в руках свою книгу, то ощущаешь некий трепет. Очень похоже, наверно,  на то, как если дитя под венец отдаёшь.

Я не люблю изломов корешка.
Равненье слов на клей или железо,
Как и безликость гладкого обреза,
Ровняют суть и оды и стишка.

Но я лукавлю! Как же пренебречь
Солдату слова книжной униформой?!
Когда строчишь пером своим проворно,
То или в книгу метишь или… в печь.

— Скажите, как давно возникла идея создания собственных сборников?

Сборник пока только один, надеюсь, будут ещё. Но даже к выпуску этой книги я шла долго. И, возможно, путь этот ещё продолжался бы. К решению издать свои стихи меня подталкивали и родные-близкие, и коллеги-поэты, и даже журналисты. Когда информация о том, что я пишу стихи, стала публичной, то практически в каждом интервью, которое брали у меня, как у актрисы, сыгравшей роль Мальвины в «Приключениях Буратино», мне задавали вопрос: а где же книга? И я понимаю, что если ты называешь себя кем-то, то должен представить «доказательства».

— Что должно присутствовать в текстах, чтобы они были по-настоящему современными?

Вообще, хорошие стихи, на мой взгляд, должны быть вне времени. И тогда они будут современными всегда. Недавно перечитывала сонеты Шекспира и поразилась, насколько актуальны эти волшебные по красоте и смыслу строки! А ведь им уже не один век! И, напротив, порой, читая современных авторов, понимаю, что эти вирши не выдержат испытание временем, уйдут в небытие, как те события, о которых говорят авторы. Что касается формотворчества, то, конечно, каждое время порождает небольшой отряд авангардистов, которые смело экспериментируют со словом, и, как правило, хоть что-то да остается потом в кладезе поэтики. Но я не из их числа.

— Что можно сделать, чтобы повысить роль и значимость поэзии в жизни современного общества? И надо ли что-то делать?

Я полагаю, что свою значимость поэзия не утратила. Просто этот вид литературы не для каждого, умеющего читать, индивидуума. Скорее, это своего рода десерт, воспринять который в состоянии лишь утонченный вкус, а не испорченная фастфудом всеядность. И следует развивать именно эстетический уровень общества. Но даже и тогда любителей и ценителей поэзии всё равно будет не такой уж большой процент. И это нормально.

— Как поэт ощущает свой возраст?

Линейного возраста в творчестве не существует, на мой взгляд. О себе могу сказать, что творческое взросление чувствуется в наращивании определенного литературного умения, с одной стороны, и раскрытии новых жизненных ощущений, с другой. Временами наступает кризис, когда кажется, что ты уже ничего не можешь нового сказать – тогда поэт становится стариком. Но когда ты преодолеваешь себя и выходишь на новые рубежи – тут ты снова превращаешься в юнца!

— Кого сейчас можно назвать Вашими кумирами или ориентирами в современной поэзии?

В современной поэзии – никого. Кумиров я не сотворяю, следуя заповеди. А лучшим ориентиром служит всё-таки внутренний голос.

— С кем из поэтов 18-19 века хотелось бы пообщаться?

Боюсь, и тут я предпочла бы одиночество. Ведь стихи – одно, а их авторы – совсем другое. Поэты не так просты в общении, особенно с собратьями по перу.
Расскажу одну историю. Её я услышала от своего мастера во ВГИКе Ростислава Николаевича Юренева на его 80-летии. В молодости (которая пришлась на начало 20 века) он тоже писал стихи. И как-то, встретившись с Осипом Мандельштамом, робея, юный поэт дал ему почитать свои стихи, ожидая напутственного слова. Пообщались. Мандельштам вынес суровый приговор. Впоследствии мой мастер стал известным советским кинокритиком, но продолжал потихоньку пописывать стихи в стол. И позволил себе опубликовать их и представить на суд публики только в своё 80-летие! А стихи – прекраснейшие, тонкие и ироничные. Мораль такова: не надо никого слушать, кроме своего сердца, если оно диктует тебе — пиши.

— Меняется ли со временем ощущение от того, что ты пишешь и кому ты пишешь?

Пишешь всегда себе и Боженьке. И если Всевышний абсолютен, то твоё внутреннее «я» постоянно видоизменяется. Поэтому и пишешь, пытаясь запечатлеть эти видоизменения, с постоянным подсознательным соизмерением с идеалом. Звучит, может быть, выспренно, но для меня это так. Есть какой-то внутренний компас, как у перелётной птицы – правильно ли ты движешься или нет. Если правильно – тебе самому это нравится, и ты достигаешь цели, которая вначале лишь манит к себе. А читатель потом проникает в эти метаморфозы, сливаясь с лирическим героем. И вот если это происходит, то возникает чудо соучастия, стихотворение оживает. И тогда, наверно, радуются уже Наверху.

— Как вам удается сохранять творческую и жизненную энергию?

Энергия, мне кажется, обладает уникальной особенностью – она сохраняется только тогда, когда растрачивается. Феникс, возрождающийся из пепла. Или вспомните евангельскую притчу о таланте, который нельзя закапывать. Когда ты пишешь, т.е. у тебя есть эта энергия, то всё хорошо. Вот когда долго нет желания сесть за стол – тогда надо бить тревогу. Но существует такое понятие, как «труд». Иногда полезно себя заставить сделать что-то тренировочное. Для меня очень полезны в этом смысле поэтические переводы. Я как бы подзаряжаюсь энергией от иноязычного автора, включая свои  силы.

— Прогноз — дело неблагодарное. И все же что ждет русскую поэзию в следующих столетиях?

Я оптимистка по сути. Мне кажется, наш русский язык настолько многогранен и открыт, что можно смело сказать – работы для поэтов хватит ещё не на одно столетие! Важно подходить к творчеству не формально, не рутинно, а со всей деликатностью родовспомогательной деятельности. И тогда не надо бояться, что появится нечто уродливое и нежизнеспособное. Возникнет несомненно новое, но, я уверена, прекрасное и волнующее…

Пружина жизни всё сжимается,
Наращивая виражи…
Душа, поскрипывая, мается:
Снаружи туже всё зажим.

Как в табакерку чёртик, втиснуты
Мы в куб сегодняшнего дня,
Лишь языки наружу высунуть
Нам позволяет беготня.

Но как же хочется быть спущенным
С натянутого в сип колка!…
Да сколько вызовов пропущенных,
А жизнь ужасно коротка!

Инна Демкив
( Таллин-Москва, декабрь, 2010)

Известность фирмы, услугами которой вы пользуйтесь, доказывает её солидность и порядочность. Подробный Иваново каталог фирм с описание поможет вам выбрать компанию, идеальную отвечающую вашим требованиям.