В парижском метро, напротив меня молодая девушка листала рассеянно какой-то глянцевый журнал, на обложке которого крупными буквами, по-английски, было написано «THE MEN I LOVE» («Мужчины, которых я люблю»).

Это были откровения американской актрисы, которая представляла широкой публике список предпочитаемых ею «мужчин» из различных сфер — духовной (Далай-Лама), спортивной (Мэджик Джонсон), артистической (Джек Никольсон) и т.д. Обычный пиар среди других, эксплуатирующих сексуальность, но фраза «Мужчины, которых я люблю» осталась у меня в памяти, отчасти, благодаря своей вызывающей простоте, по-видимому, американского происхождения.
Спустя какое-то время я нашел в другом журнале интервью другой актрисы, теперь уже французской, которая на вопрос журналиста «Что вы собираетесь делать в Лондоне?» ответила, также с обескураживающей простотой, «Буду любить».

То, что секс используется средствами массовой информации для манипуляций обыденного сознания, является понятным. Основной мотивацией человека является выживание, и его базовые инстинкты, обусловленные этим, направлены на еду, согласно французскому фильму «Большая жрачка» («Grand Bouffe»), и секс, согласно другому американскому фильму «Базовый инстинкт» («Basic Instinct»).

Но слово «любовь», использованное в приведенных выше случаях, претендует, как кажется, превзойти просто секс. Что это значит на самом деле?

Любовь  —  очень значимое слово. Вы найдете его, например, в библии: «Бог — это любовь». Некоторые атеисты также думают, что любить и быть любимым(ой) являются единственным способом существовать в этом абсурдном мире. Любовь рассматривается иногда как единственное прибежище, конечная причина всего, как Любовь с большой буквы.
Путешествуя по Интернету, я нашел описание случая, когда в наше время молодой 30-летний бельгиец предпринял неудачную попытку самоубийства от одиночества, от отсутствия в его жизни любви.
Во время одного моего визита в Петербург я узнал, что философ Андрей Демичев, с которым я ранее познакомился, прочитав его книгу «Дискурсы смерти», скоропостижно умер, и, знавшие его близко люди говорили, что он «сгорел» от несчастной любви.

Существует ли связь между этими проявлениями Любви и фразами, используемыми в масс-медиа, типа «Мужчины, которых я люблю». Есть, но не та, которую мы предполагаем. Эти фразы содержат определенные сообщения, прочитываемые в рамках современной мифологии. Помощь в этом может оказать, например, работа французского лингвиста и философа Ролана Барта «Мифологии».

Миф — это слово, речь, дискурс, язык. Будучи языком, миф содержит три базовых  элемента: обозначающее, обозначаемое и знак. Знак связывает первые два понятия в акте означения, появления смысла, смыслообразования. В отличие от обычного лингвистического языка миф может рассматриваться как метаязык, поскольку он использует знаки обычного языка в качестве своих собственных обозначающих.

Посмотрим  теперь, как это происходит в случае фразы «Мужчины, которых я люблю».

В качестве обозначающего здесь выступает грамматическое предложение, где есть подлежащее «я», глагол «люблю» и прямое дополнение «мужчины». Обозначаемым для этого обозначающего выступает совокупность факторов, обусловленных любовными отношениями между людьми, короче говоря, сама любовь. Таким образом, знаком в данном случае является ассоциация, соединенность этого предложения с любовью. В определенном смысле, можно сказать, что это предложение «облюбовано». Это “облюбованное” предложение выступает как знак рождения значения, смысла любви.

Поместим теперь фразу «Мужчины, которых я люблю» в мифологический контекст масс-медиа. Будучи знаком в обычном языке, эта фраза становится элементом мифического языка масс-медиа, метаязыка, уже в качестве обозначающего. Какое обозначаемое стоит за этим обозначающим в метаязыке масс-медиа?

Миф, как язык, служит для создания и передачи значения, сообщения. Таким образом, миф принадлежит семиологии, части лингвистики, связанной со значением, и, в частности, с идеологией. Со стороны идеологии принципиальная функция мифа заключается в идеологизировании, то есть навязывании, вменении определенных ценностей. Мифический язык современной масс-медиа вменяет, естественно, ценности современного общества потребления. Отсюда, обозначаемым для фразы «Мужчины, которых я люблю», как, впрочем, любой фразы в масс-медиа, является определенная модель поведения потребления, навязываемая обыденному сознанию.

В данном частном случае, навязывается некая модель сентиментальных отношений, которая в наше время сверхспециализаций, демонстрируется специалистами — актерами и актрисами, преуспевшими, по всей видимости, в этой области.
Знаком в этом мифическом языке будет ассоциация, связывание фразы «Мужчины, которых я люблю» с определенным стереотипом социального поведения.

Но какое значение, какой смысл порождает мифический знак?  Значение и смысл любви? Да и нет. Смысл любви, порождаемый этой фразой в контексте обычного языка, претерпевает в метаязыке масс-медиа значительные деформации.

Помещенная в контекст мифического языка масс-медиа фраза лишается таких аспектов любви как интимность, доверительность, и вообще теряет свою сущность. Фраза становится публичной, коммерческой, пиаровской.
В качестве обозначающего в мифическом языке, она утрачивает свой привычный смысл и становится, как бы, бессмысленной.  Но миф не разрушает полностью фразу. Она хорошо представлена. У нее отобрана только сущность, но не существование. Резюмируя, можно сказать, что миф только деформирует, но не уничтожает смысл фразы, или более точно, он этот смысл отчуждает.

По существу, миф является украденным языком. Миф заимствует историю, изложенную во фразе «Мужчины, которых я люблю», превращает ее в пустое, лишенное смысла мифическое обозначаемое для навязывания обыденному сознанию стереотипа социального поведения. Социальный стереотип, который отражает в действительности ценности общества потребления, привязывается, цепляется здесь к смыслу любви, производимой исходным «облюбованным» предложением. Как результат, для читателей масс-медиа  этот стереотип ассоциируется с Любовью со всеми ей присущими аспектами и воспринимается как нечто естественное и значимое.

В конечном итоге, читатели масс-медиа прочитывают миф как историю одновременно настоящую и нереальную, можно сказать виртуальную. Это намеренное превращение знака, образа в факт, виртуализация реальности является принципом мифа как такового. Миф перемещает своих читателей из реального, экзистенционального пространства в пространство мифическое, виртуальное.
Тотальная информатизация современного общества определяет колоссальное давление масс-медиа на людей. Люди живут все больше и больше в мире, где границы, отделяющие факты и образы, реальность и виртуальность, становятся зыбкими и проницаемыми. Мир человека виртуализируется с нарастающей скоростью, и его жизнь все больше является ему в форме мифа. Миф и жизнь становятся синонимами.

Что несет человеку эта трансформация жизни в миф — добро или зло?
На социальном уровне, в рамках происходящего процесса превращения общества индивидов в общество масс, усиления роли мифа как коллективного бессознательного выглядит неизбежным. Более общество мифологизировано, более эффективным становится самоконтроль общества как системы и  более совершенным становится манипуляция сознания людей обществом.
На индивидуальном уровне, мифологизация каждодневной жизни воспринимается индивидом как потеря его витальности, идентичности, полного растворения индивида в коллективном бессознательном, исчезновения в безграничном океане виртуального.

3-х часовой фильм британского режиссера Питера Гринуэй «Фолз» состоит из восьмидесяти  эпизодов, описывающих в жанре документального кино события ННС (Неизвестные насильственные события), которые происходят с разными людьми,  фамилии которых являются «Фолз». Биография этих людей, их разговоры, отношения с другими людьми, их проблемы, их смерть и т.д. являются плодом чистого вымысла, мифом, созданным режиссером. Но в фильме жизнь этих людей выглядит как бы реальной. Или почти реальной, как выглядит, впрочем, и жизнь людей, произносящих фразы типа «Мужчины, которых я люблю», да и наша с вами жизнь тоже.

Анатолий Власов

Дружба, которая появилась в школьные годы, является самой крепкой. Ваши одноклассники с удовольствием пообщались бы с вами и вспомнили школьные годы.